Этим летом в КХЛ перебираются не только наши ребята из НХЛ, но и молодые иностранцы. Но даже при этом нападающий «Авангарда» Свен Андригетто – необычный новичок, хотя бы потому что в истории КХЛ швейцарцев было раз-два и обчёлся. Ему 26 лет, последние пять сезонов он провёл в «Монреале» и «Колорадо». На Sochi Hockey Open «Чемпионат» поговорил с ним о том, зачем он приехал в Россию, о Бобе Хартли и тренерах в НХЛ, о Никите Кучерове и Натане Маккинноне, о швейцарском хоккее и многом другом.
— В сборной Швейцарии есть летние сборы? (Андригетто только вернулся из расположения национальной команды. – Прим. «Чемпионата»).
— Да, я уезжал на три дня. Мы собираемся летом уже очень давно.
— «Авангард» вас отпустил без проблем?
— Идёт предсезонка, я попросил, меня отпустили. Для Швейцарии это важный сезон, потому что у нас будет чемпионат мира. Я мог бы пропустить эти сборы, но тренеры и руководство клуба не были против.
«Хартли стал важным фактором в том, что я выбрал «Авангард»
— Почему КХЛ? В Швейцарии же тоже сильный чемпионат.
— Я считаю, КХЛ – лучший вариант после НХЛ. Здесь сильный хоккей, очень конкурентный. И я хотел попробовать что-то новое. Да, в Швейцарии сильная лига, вариантов у меня было много, я выбрал этот.
— Сначала были слухи о ЦСКА, реально был такой вариант?
— Это слухи, не я их распространяю. У меня было много вариантов – в НХЛ, в Швейцарии, в России. Но уже после чемпионата мира, до конца сезона я ни с какими клубами не разговаривал.
— Знаешь, что ты всего лишь третий швейцарец в истории КХЛ?
— Слышал об этом. Швейцарцы редко сюда приезжают, но на моё решение это не влияло. Я говорил с агентом, с тренером.
— Раз были предложения из НХЛ, почему не остался там?
— Хотел сделать следующий шаг в карьере – играть более важную роль, проводить на льду больше времени, быть лидером, выходить на большинство и меньшинство, на последних минутах матча, когда надо забить или удержать победный счёт. Боб Хартли сказал, что даст мне такую возможность. Понятно, что всё будет зависеть от моей игры, но шанс будет. В прошлом сезоне я играл в четвёртом звене, практически не выходил на лёд. Я сделал шаг назад, и теперь надо сделать шаг вперёд, потому что я хочу развиваться как игрок. Для этого надо больше играть, быть лидером.
— Чтобы затем вернуться в НХЛ?
— Об этом рано говорить, я живу сегодняшним днём, не думаю, что будет через два-три года. За карьеру я понял, что нельзя забегать вперёд, надо идти шаг за шагом. Сейчас я на сто процентов сфокусирован на Омске, хочу быть здесь, а что будет дальше, никто не знает.
— Если бы в «Авангарде» был не североамериканский тренер, ты бы сюда перешёл?
— Для меня важно иметь хорошее взаимопонимание с тренером, чтобы тренер хотел со мной работать, а я – с ним. Так что у нас с ним был взаимный интерес. Он многого добился в своей карьере, выиграл Кубок Стэнли, у него огромный опыт. Он знает своё дело, я многому могу у него научиться. Боб стал важным фактором в том, что я выбрал Омск.
— Все говорят, что при Хартли «Авангард» стал похож на команду НХЛ в плане организации, тренировок и всего остального.
— Не знаю, как тут было раньше, слышал только, что это был очень хороший клуб. Сейчас «Авангард» действительно похож на команду НХЛ, мне это нравится.
— И игроки любят Хартли.
— За всю команду не могу говорить, но я здесь только две недели, а мы уже стали сплочённой командой, в том числе и из-за тренера. Мы стали большой семьёй.
— Ты в команде совсем недолго, и ещё очень рано, но, по твоим ощущениям, «Авангард» будет одним из фаворитов сезона?
— Я другие команды ещё не видел, но, глядя на нас, могу сказать, что у нас сильный коллектив. В прошлом году они были близки к титулу, и в этом году тоже будем бороться за Кубок. Пока мы только готовимся к сезону, будем идти шаг за шагом. Сейчас фокусируемся на первой игре чемпионата.
— Можешь сравнить сборы в России и НХЛ?
— В России тяжёлые, изнуряющие сборы, но мне всё нравится. Два раза в день у нас лёд, а между ними – зал. В НХЛ такого не было, там только одна ледовая тренировка и одно занятие в зале.
— На твой взгляд, лучше оставлять физическую подготовку на ответственность игроков, как в НХЛ, или чтобы вся команда собиралась и работала вместе полтора месяца?
— В НХЛ тоже есть тренировочный лагерь, в котором игроки набирают форму, играют выставочные матчи. Сейчас каждый игрок знает, как важно поддерживать форму. Если приедешь в лагерь разобранный, надолго в команде не задержишься. Все профессионалы работают летом, занимаются самостоятельно. Для меня это уже привычная рутина, ведь я жил в Северной Америке последние восемь лет.
— Когда ты в последний раз играл в центре?
— Иногда играю в сборной, в «Монреале» тоже играл, в «Колорадо», вроде бы, меня практически не ставили в центр.
— То есть тебе комфортно на этой позиции?
— Да, я играл в центре до 18 лет. В юниорской лиге меня уже чаще всего ставили на край. В дебютной игре в НХЛ я вышел в центре. Вообще, я могу играть на любой позиции, кроме вратарской. Если нужно будет сыграть защитника, смогу. Но, конечно, комфортнее мне в центре или с краю. Моя любимая позиция – правый край, но в центре и слева мне тоже нравится. За годы я научился адаптироваться, так у тренера больше вариантов, куда меня ставить. Когда можешь сыграть и там, и там, то и играть будешь больше.
— А защитника когда играл?
— В 14 лет, совсем маленьким.
«Не думаю, что в «Монреале» что-то имеют против русских»
— Тебя задрафтовали в 20 лет – поздновато. К тому времени надежду не потерял?
— В первые два года, когда меня не выбирали, я расстраивался. А на третий год яуже не ждал, что задрафтуют.
— Но тот год как раз удался тебе больше всего (В сезоне-2012/13 Андригетто набрал 98 очков в 53 матчах в QMJHL. – Прим. «Чемпионата»).
— Да, я очень рад, что «Монреаль» меня выбрал в третьем раунде. Но если бы меня снова никто не выбрал, ничего страшного. Стал бы свободным агентом, а интерес ко мне со стороны клубов НХЛ был большой. Варианты были, но всё сложилось идеально.
— Почему раньше никто не выбирал?
— Не знаю.
— Я спрашиваю, потому что клубы, бывает, берут дуболомов, которые на НХЛ не тянут.
— Перед драфтом скауты смотрят на потенциал игроков, на то, кем они могут стать через пару лет. Но предсказать, что будет с игроком дальше, очень тяжело. Есть те, кого выбрали в поздних раундах, и они стали суперзвёздами. А есть те, кого выбрали в первом раунде, и они не сыграли в НХЛ ни одного матча. Ребятам ведь по 18-20 лет, невозможно заглянуть в их будущее. На каждом драфте есть три-четыре игрока, про которых точно можно сказать, что они станут звёздами, а остальным нужно время для развития.
— Дебют за «Монреаль» тебе удался – гол в первом матче, потом ещё две игры набирал очки. Что случилось потом?
— Это было давно, но воспоминания приятные. Меня вызвали сразу после матча в АХЛ, утром я уже вылетел в «Даллас», вообще не спал, а вечером игра. Прилетел, вздремнул немного, и поехал на игру. Мы проиграли, но я смог забить.
— Наверное, перед дебютом в НХЛ неважно, спал ты или нет, адреналин так и прёт.
— Это точно. Ночью я не спал ни секунды, но в том матче у меня было больше сил, чем когда-либо.
— А ночью после?
— Не мог поверить, что это происходит на самом деле, потому что всё случилось так быстро, всё казалось нереальным. Но заснуть я всё-таки смог.
— В России мы считаем, что в «Монреале» стали предвзято относиться к русским. Все ушли – Марков, Радулов, Емелин, Сергачёв, Щербак…
— Я считаю, что во всех клубах руководство выбирает игроков, которые смогут помочь команде. Ещё, возможно, дело в возрасте, «Монреаль» хотел омолодиться, когда отпускал Маркова.
— Куда уж моложе, чем Сергачёв?
— Но его обменяли на Друена, защитника на центра. «Монреалю» был нужен центр, этот обмен имел смысл. Я точно не думаю, что там имеют что-то против русских или других национальностей.
— Щербак сказал, что-то имеют.
— Я могу только за себя говорить, в «Монреале» мне было хорошо.
«НХЛ – жёсткий бизнес, тренеры там могут мало общаться с игроками»
— В «Монреале» ты мотался между АХЛ и НХЛ, а после обмена в «Колорадо» сразу заиграл в первом звене. Почему один тренер в тебя не верил, а другой поверил?
— Возможно и так. В «Монреале» я сыграл матчей 80, и по большей части в низших звеньях. Разве что пару игр провёл во втором звене, но не давали полноценного шанса, с большинством, с большим количеством игрового времени. Мною только закрывали дыры в составе, когда кто-то получал травму или начинал плохо играть. К тому же в том году у «Монреаля» была хорошая команда, а «Колорадо» шёл на последнем месте. Тренеры дали мне шанс в первом звене, в большинстве. Чтобы показать, на что я способен, мне надо давать играть. Так я провёл концовку сезона, всё было замечательно.
— Тогда ты играл лучше всего? 16 очков за 19 матчей…
— Тогда я играл больше всего. Не скажу, что лучше всего, но хорошо. Вот что выходит, когда я много играю.
— Такая результативность связана с тем, что ты выходил с Рантаненом и Маккинноном, или всё-таки с тем, что тебе давали много времени?
— Из-за времени. Конечно, помогало и то, что рядом со мной играли такие атакующие таланты.
— Затем была травма, и ещё одна.
— Следующий год я тоже начал здорово, в регулярке у меня набралось 50 матчей. В том сезоне у меня было 22 очка, неплохо для третьего звена. Но я надолго выбыл с травмой и потерял роль в команде.
— Травма повлияла и на этот сезон?
— Да, и на мою роль тоже. В тренировочном лагере меня поставили в четвёртое звено, и уже не давали шанса продвинуться повыше. Игровое время было ограничено, а потом я получил ещё одну травму. Пропустил пару недель, но выше четвёртого звена меня уже не ставили. Иногда давали поиграть в большинстве, и всё.
— Если ты не звезда и получаешь травму, то сразу теряешь место.
— Да, и главное, мне не дали шанса это место вернуть. Конечно, я расстраивался, иногда ведь вообще не попадал в состав, иногда играл по пять минут. Как проявить себя, когда тебе дают пять минут? Было разочарование, но что есть, то есть. Для опыта это тоже было полезно.
— Тебе говорили, почему так с тобой поступают?
— Вообще нет. Пытался узнать у тренера (Джареда Беднара. – Прим. «Чемпионата»), что он от меня хочет, над чем надо работать, но он мне ничего не говорил.
— Русские ребята, приезжающие из Америки, часто говорят, что тренеры и генеральные менеджеры могут говорить, что всё в порядке, а потом отправляют в АХЛ.
— С генеральным менеджером «Колорадо» (Джо Сакиком. – Прим. «Чемпионата») это не связано, он был потрясающим, относился одинаково ко всем – и к Маккиннону, и к молодому парню из АХЛ. Он очень хороший человек, но вопросы по составу не в его ведении. С тренером у нас не было особой связи, я не мог его понять, потому что мы почти не разговаривали. Не знаю, почему, но мне кажется, это обычное дело в НХЛ, там мало общаются с игроками.
— Хартли тоже в НХЛ много работал, но он любит общаться с игроками.
— Да, я же не о всех тренерах говорю, только о тех, с кем работал сам. Игрокам надо адаптироваться, но лично я люблю, когда есть возможность поговорить с тренерским штабом, получить обратную связь. Это помогает становиться лучше. А если никто ничего не говорит, как узнать, где у меня всё хорошо, а над чем надо работать? Хотя некоторым игрокам нравится, когда тренеры молчат.
— Жесткой мир НХЛ?
— Да, это жёсткий бизнес.
— Уже во время сезона понимал, что «Колорадо» не будет делать тебе новое предложение?
— Официально, конечно, не знал, никто мне не говорил. Но я же не дурак, наоборот, довольно умный парень, понимал, что меня не сохранят.
— Тренер на тебя не косился?
— Нет, в этом плане всё было замечательно, все были милы. Жаль, что мне не дали шанса играть больше, особенно в этом году. Игровое время было самым низким в карьере, понятно, что что-то было не так. Нужно быть самокритичным, кто знает, как бы всё повернулось, если бы не травмы. Но можно сказать, что надо было лучше играть, больше забивать.
«Иногда кажется, что Кучеров достиг предела, но он доказывает, что может ещё лучше»
— Все говорят, что лучший игрок мира – Макдэвид или Кросби. А Маккиннон?
— Он один из лучших, если не лучший в мире. Последние три года я каждый день смотрел, что он делает на тренировках и матчах. Макдэвид, Кросби, Кучеров, Овечкин, Маккиннон, Кейн – они все входят в топ игроков мира.
— Он доминировал, особенно в плей-офф.
— Да весь сезон! В любом матче он всегда был лучшим в нашей команде.
— А Кучеров? Ты уже в «Руан-Норанде» знал, что Кучеров вырастет в суперзвезду?
— Да, он уже по юниорам доминировал. Мне повезло играть с ним, жить, постоянно рубиться в плейстейшн.
— У него всегда такое недовольное лицо, как будто он ужасно сыграл.
— Он профессионал, не позволяет себе слишком радоваться или слишком расстраиваться. Он всегда одинаковый, не любит много говорить, общаться с прессой. Но он сам про себя всё знает, понимает, когда хорошо сыграл, когда плохо, ему не нужно, чтобы кто-то ему об этом говорил. Он уверенный в себе и умный парень.
— В этом году он лучший в мире?
— Точно один из.
— Как считаешь, то, что он показал в этом сезоне, ещё не предел?
— Вполне возможно. Каждый год он становится лучше. Иногда кажется, что лучше уже некуда, а он доказывает, что это не предел.
«В этом году наши энхаэловцы не будут сильно злиться, если проиграют в плей-офф»
— Швейцарский хоккей на подъёме — почему?
— Игроки стали сильнее, чем раньше, больше швейцарцев играет в НХЛ. Есть один очень хороший игрок в КХЛ (смеётся). И швейцарская лига тоже очень сильная, и молодёжь прибавляет. Сборная стала уверенной в себе, мы больше не прячемся от Канады, США, России или Швеции. Стали выходить на матчи с такими командами с мыслями не о том, что надо терпеть и обороняться, а только о победе. Мы хотим побеждать в каждом матче, в последние годы Патрик Фишер изменил менталитет сборной. И мне, и другим ребятам это по душе, потому что я такой же, всегда хочу побеждать, обыгрывать топ-команды. Это круто. Но не надо забывать, что Швейцария – маленькая страна, у нас нет столько хоккеистов, как в России. Да, мы на подъёме, сделали большой шаг в хоккее, но хотим стать ещё сильнее.
— В Швейцарии сильно любят хоккей?
— Последние три года хоккей стал гораздо более популярным. Мы выиграли серебро в 2013-м и 2018-м. Понятно, что это не золото, и мы хотим стать чемпионами, как и все остальные. Но если сборная успешно выступает, людям становится интересно, дети начинают идти в хоккей, в стране начинают обращать пристальное внимание на наш вид спорта.
— В этом году вы были в половине секунды от полуфинала…
— Обидно, но это хоккей. Матч идёт ровно 60 минут и ни секундой меньше. Канадцам повезло с отскоком, мы в том моменте пытались сделать всё, что могли. Двое ребят бросились под первый бросок, заблокировали его, но шайба отскочила обратно к канадцам, и те бросили ещё раз. И даже тогда вратарь задел шайбу, но она медленно закатилась за линию. Сложно в такое поверить, кажется шуткой. Даже тогда игра не закончилась, был ещё овертайм, но инициатива уже была у канадцев. Мы тоже пытались встрепенуться, но было тяжело смириться с таким голом на последней секунде. Было непросто, хотя в овертайме у нас тоже был шанс.
— Золото Финляндии вас вдохновляет? Они выиграли с никому не известными игроками, всех обыграли – Швецию, Россию, Канаду. У Швейцарии состав был лучше.
— Они впечатлили, играли всё лучше и лучше, были единым целым. У них в составе не было ни одной суперзвезды, но они показали себя командой. В этом плане у них любая сборная может поучиться.
— В этом сезоне чемпионат мира пройдёт в Швейцарии — ажиотаж большой?
— Да, это очень круто, уже сейчас все об этом говорят. Приедут все друзья, семьи, будет одна большая вечеринка.
— Какую ставите цель – выиграть медаль, взять золото?
— Цель всегда одна – только победа. Никто не едет на чемпионат мира, чтобы проиграть, даже маленькие страны. Наша цель, чтобы Швейцария нами гордилась, хорошо сыграть, полностью отдаться на льду, биться за свою страну. Можно убрать с наших спин фамилии, потому что мы играем только за крест на груди. Если мы так проведём весь турнир, возможно многое.
— Теперь надо держать кулачки, чтобы «Нэшвилл», «Сан-Хосе», «Нью-Джерси» и другие команды, где играют швейцарцы, не попали в плей-офф.
— Там играют наши лучшие ребята, но они хотят победить в Кубке Стэнли, это естественно. Думаю, в этом году они не будут слишком злиться, если проиграют. Мне так кажется. Понятно, что сейчас они сфокусированы только на клубе, но если проиграют, но наверняка с радостью поедут на чемпионат мира.
«Я знаю, как думают русские, ваши взгляды на жизнь, и мне они нравятся»
— Многие легионеры, поиграв в России, начинают плохо отзываться о нашей стране, говорят, что это худшее место в мире.
— Серьёзно? А мне тут всё нравится. Но я до этого два раза был в Москве, да и Швейцария не так далеко от России, мы кое-что знаем об этой стране. Наверное, североамериканцы ничего не знают о России и Европе, и не готовы к этому. Да, тут другая культура, менталитет, другая еда, может быть тяжело, если ты не открыт всему новому и чувствуешь себя комфортно только дома, где для тебя всё привычно. Мне-то как раз нравится узнавать новое, мне быстро становится комфортно в новых местах.
У меня всегда были хорошие отношения с русскими ребятами, с которыми я играл, и в «Монреале», и в «Колорадо», и в «Руан-Норанде», мы жили вместе с Кучеровым, хорошо дружили и до сих пор общаемся. В «Монреале» тоже хорошо общался с русскими ребятами, в «Колорадо» подружился с Задоровым, он мой самый весёлый знакомый. Я знаю, как думают русские, как смотрят на жизнь, ваш менталитет. И мне он нравится.
В Россию я приехал две недели назад, все мне очень помогают, все были рады, что я приехал. Мне всё у вас нравится, но я ещё почти ничего не видел. Хочу посмотреть Россию, побывать в разных местах.
— Назови что-то, что тебе уже понравилось в России?
— Здесь в Сочи отличная погода. Нравится центр Москвы, там много народу, но очень красиво, чисто и по-современному. Еда нравится, рестораны. Борщ, икра, у нас в Швейцарии она тоже есть, но не такая вкусная.
— Купался здесь?
— Да, ходил один раз на пляж, поплавал.