Интервью с новым генеральным менеджером «Авангарда» Курьяновым: о Кравце, Хартли, Толчинском, Грицюке, Бабаеве, Крылове

Омский «Авангард» в прошлом сезоне КХЛ добрался до финала Восточной конференции, а затем вдруг вступил в период смены эпох. За лето в клубе полностью сменилась управленческая верхушка, значительным образом обновился состав, причём потери омичей в составе оказались колоссальными. В такой непростой ситуации генеральным менеджером «Авангарда» стал легенда клуба Антон Курьянов, который ещё в прошлом сезоне успешно работал в тренерском штабе «ястребов».

Освоившись, Курьянов начал кропотливую, непростую работу по многим направлениям и к середине августа сумел выйти на оптимистичный настрой. А в первой части эксклюзивного, первого в своей новой роли, интервью «Чемпионату» генменеджер-дебютант подробно рассказал:

• о внезапном переходе из тренеров в менеджеры;
• об уходе Александра Крылова из «Авангарда»;
• о структуре управления в современном «Авангарде»;
• о переговорах с Бобом Хартли, Михаилом Кравцом и другими кандидатами на роль главного тренера;
• о формировании тренерского штаба;
• о конфликте «Авангарда» с Шуми Бабаевым;
• о переговорах с Толчинским и Грицюком и их потере;
• о главной тенденции в российском молодёжном хоккее.

«Сначала я не понимал, почему меня хотят видеть генменеджером. Крылов умеет убеждать»

— Ваш переход с тренерской лавки в кресло генменеджера получился неожиданным для массовой аудитории. Как это случилось?
— Да, всё получилось достаточно неожиданно. Александр Крылов не раз со мной на эту тему общался. Сначала я был не то чтобы категорично против, а просто не понимал, для чего и почему. Но мы долго общались, а Крылов умеет убеждать. Плюс сыграло роль и то, что я вырос в Омске, видел, как строилась команда «Авангард», как строилась новая арена, сколько сюда было вложено любви, сил, денег; и то, что Академия «Авангард» на тот момент была в надёжных руках Евгения Хацея. Настал такой момент, когда всё это перевесило на моей чаше весов.

— Чувство некоей ответственности?
— Наверное, это самое главное. Всё-таки переживаю за клуб, академию, школу – за всё развитие нашей организации.

— Первое предложение стать генменеджером поступило сразу после самоотвода Алексея Волкова?
— Нет-нет, это было позже. Всё-таки тогда мы играли в сезоне, а я был тренером. Вскоре после вылета из плей-офф Крылов спросил, что я думаю насчёт такой возможности.

— Валентин Пьянов рассказал, что уже на рукопожатии после серии с «Сибирью» вы ему предложили позвонить через день-другой и пообщаться о будущем.
— Ну, тогда уже было некое понимание развития ситуации. Но даже если абстрагироваться: я как тренер тоже вижу рынок, вижу, как обстоят дела с центральными нападающими, кто освобождается, кто может помочь. Я видел, как Валя вырос за последние два года, да и капитанами в командах не становятся случайные люди. Не только в раздевалке, но и по игре Пьянов сделал шаг вперёд. Так что этот игрок мне нужен был, я бы его и как тренер с удовольствием взял.

— Много обсуждений вызвала зарплата Пьянова. Растолкуйте, 45 млн в год – это нормально по сегодняшним меркам?
— В нынешних условиях ценник на игроков — это вообще ненормальная история. Цены взлетели космически! Но мы тут возвращаемся к чему? Когда нет конкуренции на рынке, тогда возрастают зарплаты, всё взаимосвязано. Я не могу сказать, много 45 миллионов или мало – мне просто нужен был центральный. Если бы он оказался не у нас, а в другой команде, то опять бы пришлось искать, затыкать дыры.

«Сначала не понимал масштабов происходящего. Но в «Авангарде» есть люди, которые мне помогают»

— Курьянов-тренер всех приятно удивил, большинство «Авангарда» звенело, и вряд ли дело только в исполнителях. Есть некое сожаление, что пришлось прервать рост в этой отрасли?
— Конечно. Знаете, когда ты что-то строишь и не доводишь дело до конца, то всегда есть небольшое сожаление. С другой стороны, мы с тренерским штабом договорились, что на связи, что я участвую так или иначе в тренировочном процессе. Что касается большинства, то всегда готов помощь какую-то оказать. Для меня не играет большой роли наличие именно руководящей должности.

— Бесповоротно сменить коньки на костюм пока не готовы?
— Да, пока тяжело (смеётся). Но это жизнь. Я много общался с разными функционерами, с людьми, которые занимаются спортивным менеджментом, и все мне в один голос говорили, что вернуться я всегда успею. Тут как с НХЛ для хоккеистов: не попробовал – потом жалеть будешь.

— Был ли мандраж? Всё-таки вы стали генеральным менеджером в непростой момент для клуба, да ещё и не имели соответствующего опыта.
— Когда я получил эту должность, то ещё не понимал масштабов всего происходящего, погружаться пришлось уже в процессе. Но каких-то опасений, боязни точно не было, потому что есть люди, которые мне помогают. Например, спортивный директор Евгений Забуга, если мы говорим про общение с агентами, контрактно-трансферные операции, формирование и контроль потолка зарплат. А что касается спортивной части, то она мне понятна. Нет опыта в, так скажем, переговорных делах.

Вообще, я ощутил себя как в тот год, когда впервые стал тренером. Я помню все эти сравнения с Константином Шафрановым (ранее работал в штабе Боба Хартли и отвечал за большинство «Авангарда». — Прим. «Чемпионата»), разговоры, что молодой, без опыта, и так далее. Сейчас всё было один в один. Но я не боюсь, потому что опыт приходит через работу, его нигде не купишь.

«День ухода Крылова оказался чёрным. Ценности в жизни поменялись за короткий срок»

— Александр Крылов, уходя, фактически назначил вас своим преемником по многим пунктам. Согласны с такой формулировкой?
— Это большой-большой аванс. Чтобы по-настоящему стать его преемником, мне нужно пройти очень длинный путь. Всё-таки в плане менеджмента, управления мы находимся в разных весовых категориях. Спасибо ему за такую оценку, но я прекрасно понимаю, что мне ещё предстоит сделать много работы, чтобы потянуть должность хотя бы президента клуба.

— Но в целом – готовы к глобальной роли, в которой вас видит экс-босс «Авангарда»?
— Сегодня я не готов ответить на этот вопрос. Пока мне нужно стать хорошим генеральным менеджером – это первая ступень, без которой не может быть следующих. Так что здесь только время покажет, а бить себя в грудь и говорить, что готов хоть завтра – это было бы нечестно и неправильно.

— Когда вы почувствовали особое доверие со стороны Крылова?
— Да Александр Владимирович после каждой игры нас всех в тонусе держал. Бывало, что в нескольких играх подряд что-то идёт не так, и от него уже вопросы: как, почему, в чём причины? Так что граница между тренерами и руководителем, безусловно, была, и я не могу сказать, что мы были какими-то друзьями. Да я, собственно, знаю его буквально четыре-пять лет.

— У вас была личная беседа перед его уходом из «Авангарда»?
— Да нет, это вообще всё получилось очень неожиданно! Я работал в академии, затем звонок – завтра нужно быть в Москве. А мы как раз в то время по ситуации с Грицюком работали, и я подумал, что именно по этому вопросу нужна какая-то личная беседа.

Тот день вообще, знаете, чёрным получился…

— Через несколько часов после прощания Крылова умер Евгений Хацей.
— Да. Ценности в жизни поменялись в кратчайший срок.

— С Хацеем всё вышло совсем уж внезапно.
— Так у нас было собрание с тренерами академии по видеосвязи, он в нём участвовал. Я спускаюсь вниз, чтобы дойти до гостиницы, и звонят – Хацея не стало. Внезапно — очень мягко сказано.

— Как вы считаете, мог ли уход Крылова быть связан с тем, что в «Авангарде» ему стало сложнее реализовать амбиции? В частности, по комплектованию команды.
— Думаю, однозначно нет. Крылов – очень сильная личность, сильный руководитель, и промежуточные трудности с составом, которые были в конце весны, попросту не могли так кардинально повлиять на него.

«Руководство может мне подсказывать, но не навязывать. Только я несу ответственность за спортивную часть»

— Правильно ли я понимаю разделение обязанностей в «Авангарде»: вы отвечаете за спортивно-селекционный блок, Чистяков – за пиар-развитие, продвижение бренда…
— Да, но в принципе всегда так и было: спортивный блок — за генменеджером, организационная, финансовая и маркетинговая составляющие – за генеральным директором.

— Но раньше Александр Крылов во многих вопросах оставлял последнее слово за собой, а сейчас структура управления, очевидно, становится менее централизованной.
— Не могу сказать наверняка, как было раньше. Но когда мы разговаривали с Крыловым перед моим назначением, я ему рассказал и показал своё видение, стратегию развития как первой команды, так и всей вертикали. И сказал, что если он меня видит генеральным менеджером, то должно быть так, что именно я несу ответственность за спортивную часть. Мне могут советовать, мне могут подсказывать, но не навязывать, и финальные решения принимаю я. Тогда это будет работать. Пусть будут ошибки, только это будут мои ошибки.

И сейчас всё именно в таком ключе происходит. Моменты селекции мы обсуждаем вместе, высказываем обоснования, но последнее слово остаётся за мной.

«У Кравца было предложение от клуба КХЛ. Мы благодарны Михаилу Григорьевичу, который долго ждал»

— Открытие трансферного окна «Авангард» встретил без главного тренера. Очевидно, повлияли затянувшиеся переговоры с Хартли?
— Я так думаю, что переговоры с Хартли начались раньше, чем меня назначили. Контакты наводили, от Боба какая-то обратная связь была, шёл диалог. Всех нюансов раскрывать не могу, но у Хартли были свои причины отказаться.

Конечно, эта ситуация затянула время для нас. Тут ведь был такой момент, что Кравец показал результат в прошлом сезоне, привёл команду к медалям и, по-честному, заслужил шанс. С другой стороны, руководство хотело видеть Хартли, и тоже понятно почему. Боб отказался, и мы очень благодарны Михаилу Григорьевичу, который долго ждал.

— То есть Кравец всё же ждал ответа от «Авангарда».
— У него были другие варианты, было предложение от одного из клубов КХЛ. При этом мы не могли ему что-то обещать и удерживать его.

— Хартли остаётся консультантом академии?
— У него ещё год действует контракт. Два раза за год он приедет в Омск, ближайший визит уже в сентябре.

— Были ли другие кандидаты из-за рубежа, помимо Хартли? В прессе называли фамилии Ги Буше, Дэйва Кэмерона.
— Вообще, очень много было спекуляций по игрокам, по тренерам, и меня это больше всего напугало, когда я увидел, как это всё работает. Столько «жёлтых» вбросов! Сначала закипал, потом понял, что это часть работы.

Ги Буше точно не было. Он как-то всплыл и так же быстро ушёл. Единственное, честно скажу, у нас был ещё один кандидат – это Дэйв Кэмерон (главный тренер молодёжной сборной Канады на МЧМ-2022. – Прим. «Чемпионата»). Даже не кандидат… Тут, понимаете, всегда нужно держать в голове несколько вариантов, потому что никто не гарантировал, что Хартли и Михаил Григорьевич будут ждать. Поэтому мы наводили справки, но у Кэмерона семья сразу сказала, что в Россию не поедет.

«Огромный респект Подконицки. Он даже не торговался, просто сказал, что хочет в КХЛ»

— Формирование тренерского штаба происходило уже после того, как договорились с Кравцом?
— Всё происходило параллельно, потому что затянулась эта эпопея с главным тренером, и мы не могли долго ждать.

— Фигуры Сергея Звягина и Александра Свитова в штабе понятны. Почему остановили выбор на Рамиле Сайфуллине и Андрее Подконицки?
— Изначально я планировал, что Сайфуллин будет главным в «Омских Крыльях» (фарм-клуб «Авангарда» в ВХЛ. – Прим. «Чемпионата»). Но в результате остановили выбор на Владимире Филатове, а Сайфуллин перешёл в штаб «Авангарда», стал работать с нападающими. У Рамиля есть опыт работы со взрослыми хоккеистами, он же был главным тренером «Ижстали», также работал в системе клуба в сезоне-2019/2020.

Очень сложный момент был с тренером по защитникам – просто не было на рынке тех, кто нас бы устраивал. Долго искали, и вот появилась кандидатура Андрея Подконицки. При этом не очень верилось, что он сможет покинуть сборную Словакии, плюс у него был контракт со «Слованом». Но огромный респект человеку – он даже не торговался. Сказал просто, что готов и хочет работать в КХЛ.

— Кстати об «Омских Крыльях» — почему всё же назначили Филатова?
— Тут мы сложили все плюсы и минусы и приняли решение. У Филатова были предложения, в том числе из КХЛ, но решающую роль сыграл разговор с Крыловым, который убедил его, что наше предложение лучше и перспективнее. Важный козырь Филатова в том, что он в своё время работал практически со всеми ребятами, которые сейчас заходят в ВХЛ из молодёжного хоккея. Он их знает, он их держал в руках. Так что это было логично с этой точки зрения.

— Сайфуллин в штабе «Авангарда» продолжает вашу линию по работе с большинством?
— Мы вместе работаем. Да и другие ведь тренеры есть… Тут, понимаете, у меня складывается такое чувство, что люди думают, будто какой-либо тренер отвечает за большинство, меньшинство – строго за какой-то один аспект. Но такого не бывает! Если тренерский штаб рабочий, то они все всё видят, все подсказывают, потому что огромное количество мелочей и нюансов. Не бывает так, что ты стоишь и молчишь, мол, это не твоя зона ответственности.

— Тогда перефразирую – кто продвигает идеи розыгрышей большинства, кто режиссёр?
— Пока вся команда ещё не собралась вместе, ведь понятно, что когда присоединятся Буше, Ткачёв, Спунер, то и большинство видоизменится. Но в целом сами идеи, подход мы старались не менять по сравнению с прошлым сезоном. Зачем ломать то, что работает?

«Что было неловкого для Толчинского? Он мог сказать, что его не устраивает условие, но он пришёл и разговаривал»

— Конфликт клуба с агентом Шуми Бабаевым стал публичным достоянием. Как вы со своей стороны видели эту историю и на каком этапе в неё включились?
— На самом деле, тяжело было зайти и во всё это окунуться. Знаете, у каждого свой взгляд, у каждого своя правда, но моя задача состоит в том, чтобы игроки «Авангарда» делали общее дело на благо команды, города, болельщиков.

— Лично вам удалось установить нормальные рабочие отношения с Бабаевым?
— А ведь я изначально ни с кем и не ругался. У нас с Шуми рабочие отношения, он профессионал своего дела, в «Авангарде» и в командах системы клуба другие его ребята играют.

— Был ли шанс удержать в «Авангарде» Толчинского и Грицюка?
— Был. Тот же Толчинский сам говорит, что общался напрямую с Крыловым, и я на этих встречах присутствовал. Здесь нет никакого секрета. Но Сергей сделал свой выбор о продолжении карьеры.

— Толчинский заявил, что «Авангард» был для него в приоритете, но клуб выставил неловкое условие – вести переговоры без агента.
— Да, со стороны руководства клуба было такое условие. Но что неловкого в этом? Он же мог сказать: «Нет, я не готов, меня это не устраивает, я пошёл в другую команду». Но он пришёл разговаривать! Значит, согласен был на это, даже в том контексте, что он всё согласовывал с агентом. Многие сейчас пытаются что-то додумать, но он пришёл и разговаривал.

— Также Толчинский сказал, что вы не готовы были ему дать пятилетний контракт. Почему?
— Мы, кстати, на эту тему разговаривали ещё в середине сезона. Так, абстрагировались, просто контрактную тему затронули. И он спросил, почему у нас такие длинные контракты не практикуются. Так вот, с моей точки зрения, ещё в ситуации с Грицюком пятилетний контракт на бумаге был бы логичным. Но не в разрезе истории с Толчинским. Ведь если посмотреть регламент, то при расторжении контракта с хоккеистом для расчета компенсации значение имеет только второй год договора, но не третий, четвёртый и пятый. Они, по сути, становятся формальностью. Так что можно хоть 10-летний подписать – работают всё равно только первые два года. Поэтому рассматриваю трёхлетние, четырёхлетние контракты, чтобы строить команду в перспективе, а пять лет – это уже слишком далеко. Такие договоры, наверное, ещё имеет смысл заключать с хоккеистом, который у тебя вырос в клубе – со своим проспектом. И который ещё молодой.

«Думаю, Грицюк не сразу хотел сменить клуб. Но потом, знаете, когда пошла драка…»

— Почему всё так вышло с Грицюком?
— Это выбор Арсения, он так решил. И после того, как ситуация зашла так далеко, это было логично.

— Он хотел сменить клуб?
— Думаю, не сразу. Это моё личное ощущение. Он всё-таки здесь вырос, прошёл школу, играл дома. Но потом, знаете… Образно выражаясь, когда пошла драка, тебе дали в нос, ты дал в нос, то уже трудно примириться. Наверное, с его стороны есть какая-то обида, непонимание. Но, опять же, когда у тебя есть такой выбор на бумаге… В итоге он выбрал то, что посчитал нужным для своей карьеры.

— Но и финансовый вопрос сыграл роль?
— Да, получается так.

— Можно ли было получить какую-то компенсацию в виде игроков за него? Всё-таки ограниченно свободный агент.
— То, что нам предлагали – это не та компенсация, которая могла устроить клуб.

— Не было мысли повторить оффершит по принципу «так не доставайся ты никому»?
— Нет, мы же всё равно общаемся, и с Сеней тоже. Если у него такая позиция была, если человек не хочет, то как его заставить?

— Поддержали Шарипзянова, который выступил в защиту интересов клуба?
— Мы всегда поддерживаем наших игроков, в том числе и Дамира. Не хотелось бы эту тему раздувать до уровня прессы, потому что Шарипзянов подписан на долгий срок, и вокруг него в том числе будет строиться команда. Уже хватит спекулировать, разжигать и выносить, мы разберёмся внутри клуба со всем этим. Нужно, чтобы игроки думали о хоккее и ни о чём больше.

— В это межсезонье «Авангард» потерял ещё одного воспитанника системы – Ивана Мирошниченко. Не беспокоит тенденция ухода молодёжи, в которую клуб вкладывает силы, время, деньги?
— Вообще не беспокоит. А тенденцию я за время своей работы пока вижу такую: Сердюк, Прокопенко, Газизов, которые уезжали в Америку, – где они сейчас? В разрезе большого хоккея.

— Сердюк – игрок «Омских Крыльев», Прокопенко – в системе красноярского «Сокола». Газизов имеет действующий контракт в Северной Америке.
— А есть Грицюк и Чинахов, которые в то время никуда не уехали. Понимаете? Здесь всё очень просто: если игроку агенты, родители, а во многих случаях откровенно посторонние люди в голову не вбивают что-то и не решают свои сиюминутные хотелки, то игрок развивается. Тем более в Омске есть все ступени развития. А если хоккеист уезжает в какие-то второсортные лиги, не показав здесь себя зрелым игроком и не окрепнув, то всё приходит к логичному итогу.

Продолжение следует…