Михал Криштоф — о хейте после отъезда в Россию, отстранении от сборной Словакии, КХЛ и «Сочи»

«Сочи» в этом сезоне идеально попал с легионерами — все они не только на бумаге, но и на льду являются лидерами, ведут за собой, набирают очки, приносят победы, и южане совершенно заслуженно и уверенно держатся в восьмёрке Западной конференции. На данный момент их серия побед насчитывает пять матчей.

Ещё летом «Чемпионат» поговорил с одним из новичков команды Михалом Криштофом — о том, что за команду строит Дмитрий Кокорев, за счёт чего она планирует выигрывать, какой дружный коллектив собрался в «Сочи». Всё, о чём он рассказывал, пока что ничуть не расходится с делом.

Также обсудили головокружительный плей-офф «Адмирала» в прошлом году, «Слован», состояние словацкого хоккея, отстранение от национальной команды весной, хейт, с которым он столкнулся после отъезда в Россию. И это далеко не всё — лучше читать полностью.

«Стиль «Сочи» более прикольный, не такой строгий, как у «Адмирала»

— Какие настроения в команде?
— Настроения в команде хорошие, мы работаем над деталями системы игры. Тренер всегда говорит, что мы можем выигрывать только как команда. У нас в составе нет больших имён, поэтому надо всегда играть как команда. Мы уже показывали, что способны противостоять лучшим командам. И если так играть, действовать по системе, держаться вместе, то у нас всё будет в порядке.

— Нравится система «Сочи»? «Адмирал» играл очень строго, в «Сочи» более свободный стиль.
— Да, мне нравится. Не могу ничего плохого сказать о системе «Адмирала», она работала! Но стиль «Сочи» более прикольный для игроков, не такой строгий.

— Чувствуете себя птицей, выпущенной из клетки?
— Да нет. В том году была строгая система, но мы всё равно могли идти в форчек. Не было такого, что надо было оставаться на красной линии. Просто здесь игра поживее. Система понятна — если видишь, что можно пойти в форчек, можно идти на него вдвоем-втроем. Если нет, то один пойдёт бороться за шайбу, а остальные отойдут на красную линию.

— Что скажете о Кокореве? Он, считайте, новичок, ему ещё предстоит зарекомендовать себя.
— Он знает, что делает и чего хочет от нас. Это самое важное. Наша команда — как семья, все общаются, настроение хорошее, недовольных нет. С такой атмосферой в команде легче бороться за выход в плей-офф.

— Борна сказал, что его удивило, что тренер не орёт на игроков.
— Да (улыбается). По меркам России он более мягкий. Это здорово, обстановка дружелюбная.

— Шулак рассказывал, что «Адмирал» был как семья, вы говорите это о «Сочи». Ощущение команды как семьи — один из главных факторов успеха небольшой команды?
— Да, в прошлом году у нас был отличный коллектив, все знали, что мы хотим сделать, все придерживались плана, никто не занимался самодеятельностью просто потому, что ему так хочется. Была система, мы понимали, что если будем играть правильно, то сможем выиграть матч. И Никита Серебряков в том году был великолепен. Хороший коллектив — это самое главное.

— Чем «Сочи» может зацепить нейтрального болельщика?
— Всё зависит от нас. Будем выигрывать — болельщики будут ходить. Проще некуда. Уже сейчас, в начале сезона, у нас хорошая поддержка на домашних матчах. В сентябре тяжёлое расписание, девять игр на выезде, шесть мы уже сыграли. Надо на каждый матч выходить с желанием его выиграть. Важно сразу выработать менталитет, когда готов всё сделать ради команды.

«Мы обыгрывали топ-клубы. Все говорили — что происходит, это как вообще?»

— Плей-офф «Адмирала» — это история Золушки. Что надо сделать «Сочи», чтобы сделать что-то похожее?
— Хм… Каждый должен всегда выкладываться на 100%. Неважно, хороший у тебя день или плохой, делай всё, что можешь, для команды. Тогда все смогут посмотреть друг другу в глаза и сказать, что сделали всё, что могли. Так и должно быть. И даже если мы проиграем матч, всё равно будем знать, что мы старались и сделали всё возможное. Тогда и результаты придут.

— На какое место поставите плей-офф «Адмирала» в списке памятных моментов в карьере? Вы выигрывали серебро в Финляндии, бронзу Олимпиады — это, конечно, ничего не перебьёт.
— Да, бронза Олимпиады — главный момент, наверное, его может перебить только олимпийская медаль более высокого достоинства. Но прошлый плей-офф тоже останется в памяти. Никто не ждал от нас такого. Мы обыгрывали топ-клубы, все говорили — что происходит, как это вообще? Мы поймали волну, которая донесла нас до второго раунда. Отличный был сезон.

— И во втором раунде Тамбиев был так уверен в команде!
— Да, при счёте 1-3 все думали, что серия уже закончена. В Казани все зрители уже были готовы праздновать выход в финал конференции, но мы смогли выиграть тот матч и вернуть серию домой. Но, к сожалению, там соперник как будто вышел на другой уровень. После матча все, конечно, расстроились, но уже через пару дней осознали, что это был отличный сезон.

— Перелёты всё-таки сказываются? Тамбиев постоянно повторял, что об этом в «Адмирале» не думают, но всё равно…
— До Нового года я не ощущал какой-то усталости. Играли и играли, ты как в «пузыре», всё было нормально. Но после паузы уже стал чувствовать длинные перелёты. Думал: «Эх, вот бы всего пару часов надо было лететь, а не 6–7». Но что поделаешь, надо — значит надо. Но мы все знали об этой особенности ещё до подписания контрактов, так что что об этом говорить? Это просто оправдания. Мы играем в хоккей, все летают, Россия — большая страна.

— Вспомните Олимпиаду. Тогда казалось, что это ужас, а сейчас вспоминаешь и думаешь — круто же было!
— Да, поначалу все эти тесты. Надо было сдать четыре теста, один положительный — и всё заново. У меня четвёртый тест был положительным, а мы ведь кроме арены и отеля никуда не ходили. Несколько ребят в итоге прилетели позже остальной команды, начало турнира вышло тяжёлым, у нас было не так много времени потренироваться вместе. Первый матч был плохим, но потом мы собрались и сказали, что приехали сюда не на Пекин посмотреть, а играть. Провели пару хороших матчей с Латвией и Германией, а потом четвертьфинал, в котором каждый может выиграть. Мы сравняли счёт на последней минуте, а на буллитах наш вратарь вытащил вообще всё. Чувство непередаваемое!

После последнего матча мы ещё на пару дней остались в Пекине, не смогли вылететь раньше, потому что самолёты были переполнены, а нам надо ещё было собрать кучу вещей.

— Зато было время отпраздновать!
— Да, было. В Олимпийской деревне апартаменты были небольшими, 60–70 кв. м, а самой большой была комната для массажа. Туда набилась вся команда и отлично отпраздновала медаль. Но ещё лучше было, когда вернулись домой. Поехали в отель, тренер и генеральный менеджер сказали речи, потом поехали на автобусе по Братиславе, на улицах было много болельщиков. Вспомнил детство, когда Словакия выиграла золото ЧМ. Мы, кстати, на том же самом автобусе ехали, с открытой крышей.

— Что чувствуешь, когда выиграл первую олимпийскую медаль в хоккее для страны?
— Вначале об этом не думаешь, просто играешь, осознание пришло позже, когда вернулись домой, а там столько народу нас встречало, все об этом писали. Во время турнира я не читал прессу, а потом уже понял, какое влияние это оказало на нашу маленькую страну.

«Было бы здорово, если бы «Слован» вернулся в КХЛ»

— Какое влияние?
— Чувствовалось единение. Я играл на ЧМ, когда он проходил в Словакии, тогда было так же. Нас останавливали на улице, общались. Без ЧМ такого бы не было. Тогда мы ничего не выиграли, но люди всё равно интересовались, спрашивали об игре, просили автографы.

— На словацкий хоккей это тоже повлияло?
— Да, очень сильно, особенно на детей. Они смотрят и тоже хотят заниматься спортом. Это самое главное — чем больше детей придёт в спорт, тем больше игроков мы сможем вырастить для НХЛ, сборной, для лучших лиг мира.

— Когда словаки догонят чехов? Вы были на подъёме в начале 2000-х, а затем провал. Сейчас вы тоже начинаете подъём.
— Да, в то время у нас было великолепное поколение, мы три года подряд были в медалях. А теперь появился Крэйг Рэмзи, он стал приглашать новых ребят. Я сам в сборной стал играть только после того, как он пришёл. Он дал шанс всем, кто подходил под его план. И на каждом турнире появлялись новые ребята. Он хотел просмотреть как можно больше игроков, чтобы они понимали его систему игры, чтобы был выбор при определении состава и сборная могла давать результат.

— Вашей карьере, получается, он тоже помог?
— Да. Я играл в Словакии, когда он позвал меня в сборную. Я прошёл все турниры, потом попал на чемпионат мира, а дальше нашёл работу в Финляндии. Если бы не он, наверное, ничего этого бы не было, именно благодаря сборной меня заметили.

— В России самый известный словацкий клуб — «Слован». Как у него дела? Семь лет в КХЛ как-то повлияли на словацкий хоккей?
— Ребята, которые там играли, рассказывали, что на домашних матчах всегда было битком. Было бы здорово вернуться. Многие хотели там играть — город отличный, играешь дома, да ещё и в КХЛ. Но сейчас, наверное, это невозможно. В современном мире всё завязано на деньгах, нужны спонсоры, финансирование, чтобы играть в такой лиге.

«Неважно, какой лимит. Ты всё равно легионер, и должен быть лидером»

— «Сочи» поставил цель — Кубок Гагарина. Не слишком ли смело?
— Должна быть цель, у игроков должна быть мотивация, для чего они играют. Если бы тренер сказал — просто играем, неважно, попадём в плей-офф или нет, никому бы это не понравилось. Должна быть цель, чтобы игроки были мотивированы выкладываться на 100% в каждом матче.

— Это особенно верно для вас с Борной, ведь вы должны стать лидерами команды, вести за собой. После сокращения лимита ответственность стала выше?
— Неважно, какой лимит — пять или три. Ты всё равно легионер, и, раз тебя выбрали, должен быть лидером. Если ты нападающий, надо быть лидером атаки. Если защитник — лидером в обороне, лучше всех блокировать броски, играть в меньшинстве и т. д. Когда я приехал сюда в прошлом году, мне очень понравился хоккей в КХЛ, поэтому я остался и подписал контракт на два года.

Сокращение лимита хорошо для русских ребят, они получат больше времени. Для нас, легионеров, это плохо, но тут ничего не поделаешь, такие правила. Давление осталось на том же уровне. Если ты не делаешь, что должен, не даёшь результат, никто не скажет тебе «Молодец». Наоборот, скажут, что надо лучше играть.

— Вы быстро нашли взаимопонимание с Борной, как так получилось?
— Иногда «химия» появляется сама собой. Но не в каждом матче мы сможем создавать огромное количество моментов, забивать много голов. Мы много разговариваем на тренировках и в матчах, так и рождается «химия». Надо знать, что партнёр любит делать, тогда в сезоне не придётся гадать, куда он поедет.

— Вы с ним раньше были знакомы, ведь играли в одно время в Финляндии?
— Нет. Может, и пересекались в юниорской лиге, но там много иностранцев было, я его не помню.

«Жена звонит, вся на нервах. В Стамбуле сказали, дочка должна вернуться в Россию»

— Как вам Сочи?
— Летом слишком жарко. Идешь, и пот льётся ручьём. Хоть бы на пять градусов похолоднее! Дочке тяжело, она не любит жару. Но это просто надо привыкнуть, в какое время сидеть дома, а когда уже можно выйти на улицу. Мы живём рядом с ареной, рядом много бассейнов. Всегда можно там охладиться. В Словакии тоже бывает жарко, но в Сочи совершенно другая влажность.

Но мне нравится, что здесь много солнца. В Финляндии постоянно шёл дождь, было тяжело. Солнце выходило только на пару часов. Так что рад оказаться в более солнечном месте. Во Владивостоке тоже солнце постоянно светило. Правда, ветер иногда был ужасным. Мы жили на холме, в -15°C ветер такой, что только в машину запрыгнуть, особо не погулять.

— У вас же ребёнок родился во Владивостоке? Жене не страшно было рожать в другой стране, на краю света?
— Ну, мы это не планировали. Мы с женой пошли на последний приём к врачу перед тем, как она должна была улететь домой. Но врач сказал, что лететь уже нельзя и надо ложиться в больницу. Она там почти два месяца провела, ребёнок родился раньше срока, очень маленьким. Они лежали в больнице, пока малышка не подросла. К счастью, всё закончилось хорошо и она здорова.

Жена потом рассказывала, как ехала домой, это с ума сойти! У дочки же не было ещё паспорта, им надо было получить его в посольстве Словакии в Москве. А в Стамбуле на паспортном контроле ей сказали, что дочкин паспорт недействителен и что жену они пропустят, а дочка должна вернуться в Россию.

— Боже. И это разгар сезона?
— Да, середина февраля. Жена звонит мне, вся на нервах.

— Безумная история, не представляю, что вы сами чувствовали.
— Да, мне пришлось звонить в посольство, а в Москве три часа ночи, трубку никто не берёт. Но, к счастью, в итоге их пропустили. Только маме пришлось лететь за багажом в Стамбул — жена не могла его забрать, её из чистой зоны не выпускали.

— Ещё какие-то истории есть о КХЛ, которые сейчас уже воспринимаются с улыбкой?
— Мне и этой хватило (улыбается).

— С ребёнком жизнь стала сложнее или радостнее?
— И то, и другое. Это тяжело, особенно когда ты играешь не дома. Нужно везти с собой ребёнка, брать все её вещи. Но в то же время так приятно приходить домой и видеть её улыбку! Я бы ни на что это не променял!

— Какие у вас хобби?
— Читать особо не люблю, жена всегда говорит, что надо больше читать. Но я больше люблю фильмы. А когда домой приезжаю после долгого сезона, люблю просто встречаться с друзьями, поехать отдыхать с родными, наслаждаться обычной жизнью. А сейчас и дочка появилась, с ней каждый день что-то новое происходит, она так быстро учится и растёт! Мне хочется этим насладиться, потому что в сезоне меня подолгу не будет дома. Так что теперь это моё главное хобби.

— Где в Сочи самые вкусные хинкали?
— А я ещё не пробовал. Все советуют «Высоту», но мы пока туда не ходили. Были в паста-баре, ещё в паре ресторанов около дома. Но у меня жена любит готовить, мы не так часто куда-то ходим. Вся жизнь строится вокруг дочки, что она хочет делать.

«Североамериканский стиль не для меня, в КХЛ — другая игра»

— Вы договорились о контракте в «Сочи» до начала плей-офф.
— Да, я не хотел думать об этом в плей-офф, когда надо полностью сосредоточиться на игре.

— Почему решили не ждать? Вы центр, это востребованная позиция в КХЛ, наверняка были бы и другие предложения.
— Мы с женой обсуждали это ещё перед Новым годом и уже после рождения дочки говорили о том, что надо заранее понимать, где мы будем в следующем сезоне. Я особо не люблю медлить с контрактными вопросами, а сейчас, когда появился ребёнок, надо в первую очередь думать о семье. Мы хотели быть поближе к Словакии, потому что жене с дочкой надо ездить домой, ставить прививки и всё такое. Лететь три часа намного легче, чем 15. Это была одна из основных причин перехода в Западную конференцию. Ну и родным проще прилететь навестить, жене не придётся быть одной, когда я на долгом выезде.

— Что вас изначально привлекло в КХЛ?
— Я играл в Финляндии, начинал с юниорской лиги, потом играл во второй, провел пару матчей в Liiga. Потом у меня закончился контракт, новый подписать не удалось, и я вернулся в Словакию. Там у меня пошла игра, я старался идти шаг за шагом, пробиваться в лиги посильнее. В детстве все мечтают об НХЛ, но думаю, эта страница для меня уже закрыта. Всегда хотел попробовать себя в сильной лиге, бросить себе вызов. Поэтому, когда появился вариант с КХЛ, я с радостью согласился на этот вызов. Мне очень понравилось здесь в прошлом году, стиль игры мне подходит, мне нравится играть с шайбой. Североамериканский стиль не для меня, здесь другая игра. Поэтому я решил остаться. Вначале было непросто, но сейчас мне тут очень комфортно.

— О чём-то изменили мнение о КХЛ?
— Когда только ехал сюда, думал, будет нелегко. Что тут играют ребята определённого уровня. В первый год хотел только выложиться на полную и посмотреть, достаточно ли этого для КХЛ.

— Нравятся вам новые правила? Перекрестный плей-офф?
— Серьёзно? Я не знал. Лига пытается что-то поменять. Но сначала надо выйти в плей-офф. А там соперник будет летать столько же, сколько и мы. Все в одинаковых условиях.

— Сборы теперь начинаются на две недели позже.
— Это хорошо. В том году я приехал в середине июля, но сначала надо было съездить во Владивосток, а уже оттуда на сборы в Минск.

«Я бы не стал получать паспорт России. Родился в своей стране и хочу играть за неё»

— Легионеры стали получать российские паспорта. Что думаете об этом?
— Лично я бы так делать не стал. Я родился в своей стране и хочу играть за неё. Но другие могут принять такое решение по другим причинам. Может, из-за хоккея или семьи, не знаю. Но я бы не стал, тем более в Словакии нет второго гражданства. Насколько я знаю, если получаешь паспорт другой страны, словацкий надо сдать.

— Вам, как и другим словакам в КХЛ, запретили играть в сборной, это стало большим ударом?
— Конечно, всегда ведь хочется представлять свою страну. Я всегда с радостью ехал в сборную, когда меня звали, где бы ни играл. Это большая честь, все в детстве мечтают играть за сборную. Но эти решения принимаю не я, а моё дело — играть в хоккей.

— Это несправедливо?
— Не знаю, справедливо или нет. Надо просто принять эту ситуацию.

— Но вы всё равно решили остаться.
— Нам же тут нравится. Стиль игры мне подходит, жена тоже была не против остаться.

— Миро Шатан или Крэйг Рэмзи с вами общались по этому поводу?
— Не они, но тренеры сборной общались, ещё до решения федерации. Нам звонили, узнавали, как здоровье, готовы ли мы приехать. Они тогда ещё не знали, что будет такое решение, это было обычное общение, как каждый год.

«Сталкивался с хейтом после отъезда в Россию. Если хотят, пусть выскажут в лицо»

— Читала мнение в словацкой прессе, что раньше в КХЛ не обращали внимания на словаков, а теперь, когда многие европейцы уехали, стали приглашать.
— Будем честными, одно дело, когда приезжаешь из Словакии, другое — когда из Швеции или Финляндии. Всегда ищут игроков в топ-лигах, а если играешь не в топ-лиге, то тебя не возьмут. Проще некуда.

— Сейчас у словаков появился шанс показать себя.
— Согласен, но в конечном итоге всё зависит только от тебя. Если хорошо играешь в топ-лиге, тебя заметят. А если играешь плохо и не в топ-лиге, то тебя не заметят. Твоя игра — это результат твоей работы.

— Гернат и Росандич вас спрашивали о КХЛ?
— Гернат спрашивал о перелётах, о том, как тут заботятся о семьях игроков, такие вещи. Даже не знаю, подписал ли он уже тогда контракт, он просто интересовался, как тут будет семье.

— С хейтом сталкивались после того, как уехали в Россию?
— С хейтом сталкивался, но у каждого может быть своё мнение. Я их не виню, если кто-то хочет высказаться, пусть выскажет мне в лицо, если хочет. В соцсетях все высказывают своё мнение, но в лицо мне никто ничего плохого не говорил. Неприятные сообщения получал, но не более. А так я прессу не читаю, не слежу за тем, что происходит в мире. У меня есть семья, друзья, это самое важное.

— Гандзуш — словацкий Гашек?
— Я даже не знаю, что он говорил, ничего не читал на эту тему. У всех есть право на своё мнение, это не значит, плохое оно или хорошее. Все по-разному видят ситуацию, у монеты всегда две стороны.

— Прошлый год у вас был хорошим, в этом сможете ещё лучше?
— Надеюсь. Я не ставлю каких-то то определённых целей перед сезоном, хочу двигаться от матча к матчу. Если ставить личные цели по очкам или ещё чему-то, это будет мешать. В сезоне и так много давления и вещей, о которых надо думать. Просто стараюсь делать всё, что могу.