78 лет назад, 17 июля 1937 года, Николай Ковтун стал первым человеком в СССР, преодолевшим двухметровый рубеж в прыжках в высоту. Но вскоре восторженные тона спортивных газет сменились ледяным молчанием, а герою спорта пришлось устанавливать совсем другие рекорды – по норме выработки в сталинских лагерях…
Родом из Китая
Николай Ковтун родился в китайском городе Харбине. В столице фигурного катания нынешнего Китая в то время жило немало русских. Были и эмигранты после Гражданской войны, были и те, кто работал на КВЖД. Семья Ковтуна принадлежала к числу вторых. Отец рекордсмена пропал без вести в Первую мировую, мать постоянно работала, поэтому все бремя воспитания легло на бабушку и деда по материнской линии, о которых Ковтун всю жизнь вспоминал с теплотой и любовью.
Тяжелее всего было во время войны – паёк сократился вдвое, а нормы выработки остались прежними. Благодаря физической силе Ковтун держался дольше других.
В 1935 году после продажи КВЖД Маньчжоу-Го, в числе людей, эвакуированных из Харбина, была и семья нашего героя. Николай с матерью был направлен в город Армавир. На своих первых легкоатлетических соревнованиях на территории СССР Ковтун выступал вне конкурса – это был турнир воспитанников детских домов, на котором он показал в прыжках в высоту результат 1.80 м. Результат был выше рекорда Азово-Черноморского края. Его немедленно пригласили в Ростов, где он продолжил улучшать свои результаты. Уже через год Николай Ковтун на равных бился с сильнейшими прыгунами страны.
Результат для детей
В июле 1936 году Ковтуну покоряется рекорд страны в прыжках в высоту – 1.94. А в сентябре он еще больше удивляет специалистов и болельщиков – на закрытии сезона он выступает в тройном прыжке и улетает на 14.66! Получи он тогда право выступить на ОИ-1936 в Берлине, Николай Ковтун был бы в финалах в обеих дисциплинах. Затем была Москва, институт – и «прыжок в будущее» на стадионе «Динамо». Это не был чемпионат Союза или подобный ему крупный турнир, может, поэтому груз ответственности не давил – ведь, кроме Ковтуна, еще в двух дисциплинах обновляли союзный рекорд. Это был турнир под названием «Мастера – детям», на соревнования пришло огромное количество юных поклонников королевы спорта. Преодолев планку на высоте 2.01, Ковтун искупался в овациях 50 тысяч зрителей, заполнивших стадион жарким июльским днем. «Какую следующую высоту ставить?» — спросил главный судья. «Нет, хватит, — ответил Ковтун. Я сейчас и полтора метра не возьму – такое опустошение».
«За шпионаж в пользу Японии…»
В октябре того же года Ковтуна прямо с тренировки забирают сотрудники НКВД. Обвинение – шпионаж в пользу Японии. Естественно, главной виной «шпиона» был тот факт, что он родился и 20 лет прожил в Маньчжурии, где японцев тогда хватало. В тот день пришли и к жене чемпиона – забрали кубки, медали и приказали в течение суток убираться из столицы. Ей советовали отречься от «врага народа», но Евгения Прокофьевна предпочла нищету предательству. А для самого Ковтуна приговор был стандартным – 58-я и «десятка» на Печоре. В числе других ему предстояло участвовать в строительстве магистрали.
Сколько страданий перенес там спортсмен – не счесть. Тяжелее всего было во время войны – паёк сократился вдвое, а нормы выработки остались прежними. Благодаря физической силе Ковтун держался дольше других, но и он едва не валился с ног от усталости, а от постоянного недоедания началась дистрофия. И тут ему в первый раз за все это время повезло – отправили работать в пекарню. Спорт помог и еще раз – когда его переправили в Норильск, там он оказался в своей стихии. Благодаря братьям Старостиным (репрессированным ранее и отбывавшим срок там же) спорт был в чести – Ковтун создал волейбольную команду из зэков, которая участвовала в первенстве лагерей. В 1947 году Николай Ковтун вернулся в Москву – только на один год. Как и большинство «шпионов», после отсидки его ждал еще один «подарок» — высылка. На вечное поселение в богом забытый поселок Северное Новосибирской области. Край света как он есть. Ближайшая железная дорога – за триста километров. Единственная радость — он наконец-то смог быть вместе с женой и сыном.
«Есть люди достойнее»
Но даже страшной сказке приходит конец. Умирает «лучший друг советских физкультурников», а через три года – разоблачительный ХХ съезд и кампания реабилитаций. Был полностью реабилитирован и Николай Ковтун. Ему с семьей было позволено вернуться в Москву. Позволено-то позволено, но ни жилья, ни работы ему никто не обещал. Даже с оправданным бывшим «врагом» общаться побаивались – страх накрепко засел в людях за долгие годы. Без малого 8 лет Евгения Ковтун ходила по инстанциям и добивалась права на жильё. Сам Ковтун уже никуда не ходил – железное правило «не верь, не бойся, не проси» было им хорошо усвоено.
Когда проводились соревнования юных легкоатлетов, из числа людей, которые должны награждать победителей, его кандидатура отклонялась – «не нужен, есть люди достойнее».
Помогли спортсмену, как ни странно, не легкоатлеты, а футболисты – Николай Ковтун получил лаборанта в институте физкультуры на кафедре футбола. Затем он получил повышение – стал заведовать легкоатлетическим манежем. Но свою ущербность ему приходилось чувствовать еще не раз. Когда проводились соревнования юных легкоатлетов, из числа людей, которые должны награждать победителей, его кандидатура отклонялась – «не нужен, есть люди достойнее».
Забытый рекорд
Кстати, репрессирован был не только сам Ковтун, но и его рекорд. Как обычно в таких случаях, имя и результат были вычеркнуты из всех спортивных справочников. Рекордсмена, пусть и запоздало, реабилитировали, а о рекорде забыли. Результат Николая Ковтуна впервые был опубликован лишь в 1988 году в журнале «Легкая атлетика».
Николаю Ковтуну пришлось провести в тюрьмах, лагерях и высылках в общей сложности 18 лет. Ровно столько же простояло и его высшее достижение – словно дожидалось освобождения своего автора…