На следующей неделе, 2 июня, состоится отчётно-выборная конференция Федерации бобслея и скелетона России (ФБСР), на которой будет выбран новый президент этой организации – вместо находящегося с конца прошлого года за границей Григория Беджамова. Есть два претендента – двукратный олимпийский чемпион Александр Зубков и экс-главный тренер сборной России по бобслею (2006-2010) Владимир Любовицкий. В интервью «Чемпионату» Любовицкий рассказал, зачем он идёт на эти выборы и как видит свою работу на посту президента.
«В члены президиума набирают некомпетентных людей»
— Давайте с самого начала. Какова основная цель вашей президентской программы?
— Так как я иду на выборы от регионов, то главной задачей будет увеличение роли регионов в управлении федерацией. Одно из тех изменений, которые я хочу воплотить в жизнь и закрепить в Уставе, – это то, что только аккредитованные региональные федерации имеют право голосовать на конференциях. А такие органы, как президиум, контрольно-ревизионный комитет, должны быть подотчётны конференции и не обладать правом голоса.
— Почему это так важно?
— Потому что на сегодняшний день из 11 регионов, которые присутствовали в федерации в 2010 году, осталось только четыре. Необходимо также поменять качественный состав президиума, чтобы он был не номинальным, а реально действующим органом. В настоящее время в нём находятся разные почётные члены, их можно назвать по-разному. Они не имеют никакого отношения к бобслею, соответственно, не могут принимать решения, от которых зависит судьба нашего вида спорта.
— То есть они не являются достаточно компетентными?
— Абсолютно правильно. У нас президент федерации набирает в члены президиума людей, чтобы за их счёт продавливать нужные для себя решения и принимать их большинством голосов. Эту порочную практику пора прекращать.
— Главным и единственным вашим соперником является Александр Зубков – ваш бывший подопечный в сборной России. Как вы относитесь к нему?
— Это достойный оппонент, и я не могу сказать, что чувствую к Саше какую-то неприязнь. Я был одним из немногих, кто поддержал его в прессе после Олимпиады в Сочи, когда на него были всяческие нападки со стороны федерации. Мы с ним в своё время пришли к единому мнению, что в федерации должны быть люди, которые всей душой болеют за бобслей.
— Значит, история с письмом против вас, написанным Зубковым и Воеводой после Ванкувера, забыта?
— Мы разобрались в той ситуации. В общем, в том письме ничего ужасного сказано не было, кроме того, что Любовицкий ругается на спортсменов матом. Но если посмотреть на сегодняшние реалии, то мат – это самое безобидное, что может сказать тренер. Потому что нынешние результаты никакими словами описать нельзя, даже нецензурными. В связи с этим бардаком мы и имеем 8-е и 12-е места на чемпионате мира.
— Как вы восприняли обвинения Григория Родченкова насчёт использования Зубковым допинга в Сочи и подмены проб? Вы сами лично в это верите?
— Я отношусь к допингу с нулевой толерантностью, для меня эта ситуация неприемлема никак. Чисто по-человечески я уверен в чистоте наших бобслеистов на Олимпиаде, но я не врач и не химик, а потому не обладаю достаточными знаниями в этом вопросе. Будем ждать окончания расследования ВАДА.
«При идеальном раскладе на Олимпиаде в Корее мы можем выступать на своей машине»
— После Ванкувера вы говорили, что зарплаты наших бобслеистов – самые высокие в мире. В какую сторону вы сейчас будете их менять в случае избрания?
— Я, к сожалению, не обладаю цифрами зарплат, получаемых ими в нынешние времена, помимо ставки в минспорте. Но мы собираемся привлечь дополнительных партнёров, и я точно могу сказать, что за призовые места на чемпионатах Европы, мира и Олимпиадах будут выплачиваться бонусы. А в каком размере, зависит от того, какие компании мы привлечём в качестве партнёров.
— У вас уже есть на примете такие компании?
— Да. Это несколько итальянских компаний. Кроме того, ведутся переговоры с «Мегафоном» и «Росгосстрахом».
— Если вы станете новым президентом федерации, как будете решать вопрос с тренерским штабом, находящимся сейчас в подвешенном состоянии?
— Иностранных специалистов в нашем бобслее совершенно точно будем менять.
— На других иностранных или на отечественных?
— На наших. Я считаю, что российские специалисты ничем не хуже. Более того, это иностранцы должны у нас учиться, а не наоборот. Всю жизнь у нас был лучший старт. На сегодняшний день тренер по старту у сборной – канадец. Кто такой этот Флориан (имеется в виду Линдер. – Прим. «Чемпионата».), никто не знает в мире бобслея. Чему он может научить наших ребят? Мы видим отставание на полторы десятых на старте, показываем со старта 10-й результат и считаем, что это здорово. Раньше у нас за третий результат тренера из команды выгоняли.
Я отношусь к допингу с нулевой толерантностью, для меня эта ситуация неприемлема никак. Чисто по-человечески я уверен в чистоте наших бобслеистов на Олимпиаде, но я не врач и не химик.
Поэтому совершенно точно, если я на этих выборах выиграю, полностью пересмотрю список кандидатов на место тренера сборной по бобслею, и среди них уже точно не будет иностранцев.
— С нынешним тренерским штабом места, которые в этом сезоне занимал Александр Касьянов, – предел?
— Без преувеличения скажу, что на данный момент Александр – сильнейший пилот в мире. Тяжёлые американские трассы, такие как Ванкувер, Лейк-Плэсид, показали, что по искусству пилотирования ему нет равных. А на чемпионате мира в Иглсе трасса простая, там всё решал старт. И проигрывая одну десятую на старте немцам, догнать их по трассе практически нереально. И то после первого заезда мы были близки к призам. Нужно просто больше стабильности в старте. Плюс в этом сезоне был новый экипаж во главе с олимпийским чемпионом Негодайло – то есть когда двое разгоняющих становятся в пару, они априори должны выигрывать старт просто в силу своей специфики. А они занимают восьмое место, проиграв целую десятую лучшим стартерам из Латвии и Германии! Это говорит не о слабости ребят, а об ошибочной работе при подготовке и совершенно неправильной подводке к соревнованиям. Мы можем проигрывать старт, но не столько же! Именно поэтому я уверен, что иностранных специалистов больше в команде быть не должно.
— Российские специалисты могут работать успешно – это понятно. А могут ли так же успешно работать наши техники? Способны ли мы в обозримом будущем делать собственные бобы?
— Абсолютно точно способны. Давайте вспомним историю: первые медали ещё в СССР мы выиграли на отечественных бобах. Сейчас время поменялось, но и у нас технологии не стоят на месте. Я вёл переговоры с представителями корпорации «Ростех», которых эта идея очень заинтересовала. У нас есть ребята: тот же пилот, обладатель Кубка мира Женя Попов, который пытался собирать свои машины. Если всё будет организовано на хорошем уровне, с хорошей поддержкой, то мы сможем сделать конкурентоспособную машину за два сезона. То есть при идеальном раскладе на Олимпиаде в Корее мы можем выступать на своей машине.
— Это так просто?
— Ничего сложного в этом нет, все узлы здесь унифицированы, какого-то полёта инженерной мысли нет. Главное – технически правильно, в хороших условиях всё собрать, и тогда машина поедет. Если у нас будет желание создать свою машину и поддержка партнёров, мы это обязательно сделаем. Тем более это интересно, поскольку в строительстве бобов сейчас принимают участие такие монстры, как «Ауди», «БМВ», «Феррари». Если мы сможем создать конкуренцию с нашим логотипом, то это всем пойдёт на пользу. Вдобавок к этому мы сразу получим своих инженеров и обратную связь «конструктор – пилот», которой на сегодняшний день у нас нет. При всём уважении к нынешнему конструктору бобов Ханнесу Вальнеру, он из-за языкового барьера не может добиться от наших ребят, что они чувствуют в тот или иной момент прохождения трассы.
«Представляете, сколько туристов захотят прокатиться на бобе в Сочи?»
— Сейчас большинство спортсменов приходят в бобслей из других видов спорта. А можно ли нам воспитывать бобслеистов с самого детства? Имеет ли это какой-то смысл?
— В условиях, когда бобслей и скелетон вошли в программу юношеских Олимпийских игр и ребята уже с достаточно молодого возраста могут выступать на соревнованиях, такой подход не просто возможен – он необходим. Но для этого нужно предпринять целый ряд шагов. В частности, я считаю, нужно открыть школу пилотов на олимпийском объекте – центре «Санки» в Сочи. Школа пилотов подразумевает под собой не только накат наших молодых спортсменов, но и привлечение иностранных пилотов – это какая-то возможность зарабатывать деньги для этого объекта. Что там надо делать школу пилотов – это абсолютно точно.
— То есть трасса в Сочи должна работать не только во время соревнований, а круглогодично и постоянно приносить доход?
— Да, конечно. Можно провести параллель с простой трассой в Иглсе, которая начинает работу осенью и заканчивает поздней весной. Помимо соревнований там постоянно проходят обучение молодые пилоты. А я как-то даже был свидетелем того, что там тренировались английские лётчики. Вполне можно попробовать внести этот элемент в подготовку лётчиков наших ВВС. Это, конечно, предложение, но такая практика в мире есть. А вообще, этот объект, конечно, дорогостоящий, и чем больше он будет работать, тем больше денег он будет зарабатывать. Окупиться полностью будет тяжело, но вот доход вполне можно будет пустить на обслуживание объекта и зарплату персоналу.
— Тот же Карл Ангерер катал туристов в туристическом бобе. Нам тоже можно попробовать…
— Туристы – это моя мечта. Можно было бы сделать целый тур. Представляете, какое внимание привлечёт возможность прокатиться на туристическом бобе? А туристический – это ведь просто название. Машина будет идти около 120 км/ч, обеспечивая полные ощущения от спорта. Причём это удовольствие не такое уж дешёвое: в Санкт-Морице берут по 150 евро с человека, но люди с удовольствием катаются.
Туристы – это моя мечта. Можно было бы сделать целый тур. Представляете, какое внимание привлечёт возможность прокатиться на туристическом бобе?
— В 2017 году в Сочи пройдёт чемпионат мира. Нужен ли он нам?
— Безусловно, нужен. Объект у нас уже готов. На строительство трассы тратиться не нужно – всё есть. А если мы вспомним, сколько ребят пришло в бобслей после побед Зубкова, Воеводы и ребят, то поймём, что это сослужит отличную службу нашему виду спорта. Так что чемпионат мира нужен нам на 100%.
— Как вы планируете в случае своего избрания решать вопрос экс-президента Беджамова. Он мало того что уехал, так ещё и продолжает занимать посты в международной федерации.
— Этот вопрос находится в сфере действий других, компетентных органов. Думаю, есть другие люди, которые знают, что делать. Тем более что виновным человек может быть признан только по решению суда, а его не было. Что касается представительства в международной федерации, то это нужно обсуждать непосредственно с президентом FIBT, с чиновниками. Одно могу сказать точно: мы приложим все усилия к тому, чтобы представитель нашей страны занял место в руководящем органе международной федерации.
— Кто из спортсменов, действующих или завершивших карьеру, поддерживает вашу кандидатуру в голосовании на должность президента федерации?
— В первую очередь это Алексей Воевода, Алексей Касьянов, Людмила Удобкина… Всех, наверное, сразу и не перечислишь. Меня много людей поддерживают, не только среди спортсменов, но и среди тренерского состава, как из сборной России, так и из регионов. Думаю, что большинство ведущих спортсменов, которые помнят меня ещё как главного тренера, поддерживают мою кандидатуру. Подчеркну, что те, кто поддерживает меня, не становятся на другую сторону баррикад по отношению к тому же Зубкову. У нас нет и не может быть врагов. Мы должны идти единым фронтом и решать серьёзные задачи. То, что сейчас сложилось в сборной команде, нужно исправлять. До Олимпийских игр остаётся один сезон, и нам нужно много работать.
— А как вы считаете, у кого на данный момент больше шансов быть избранным: у вас или у Зубкова?
— Провокационный вопрос (смеётся). Думаю, что 50 на 50.