Вице-премьер Виталий Мутко как всегда в порядке. В полном и безоговорочном. Даже за считаные часы до жеребьёвки чемпионата мира по футболу — 2018 от него по полной досталось Родченкову, МОК, ВАДА, иностранным СМИ. Никаких признаний, вся борьба впереди. Читаем обо всём. Наслаждаемся, комментируем.
О лисичках
«Я не первый проект организую и занимаюсь им. Были и Олимпийские игры, и Универсиада, и чемпионат мира по лёгкой атлетике. Я не помню ни одного турнира, перед которыми не возникали проблемы. Некоторые считают, что мы всё делаем неправильно. Перед Сочи говорили, что у нас куча проблем. Но когда начали говорить о правде, то всё оказалось хорошо. Сейчас мы тоже видим разговоры о допинге, о поведении наших болельщиков. Кто-то договорился до того, что надо делать прививки от бешенства, потому что лисички ходят и кусают граждан… Я ещё раз повторю: мы свободная и открытая страна, гостям в нашей стране будет комфортно и уютно. Поезжайте в любой город и будете себя комфортно чувствовать».
О господах
«Что касается допинга. Хочется извиниться, что меня уводят от темы чемпионата мира. Вы все не являетесь пресс-службой МОК, господа из Германии? Вы знаете, какое будет вынесено решение? Как и «Нью-Йорк Таймс»? Мы же решения не знаем. Если спортсмен в чём-то уличён, он должен быть наказан».
Вспомните публикации в Норвегии о покрывательстве допинга в лыжах и биатлоне. Никто не создаёт комиссий. В США — тоже никаких комиссий.
О диктатуре МОК
Вдруг стали модными коллективными наказаниями. Паралимпийская сборная два года назад была отстранена, хотя там только три случая было. ВАДА поставила условия, чтобы признать, что есть допинговая программа на уровне государства. Но МОК не может диктовать государству, кого и куда назначать. Скажу вам: я готов приехать в любой суд в любой стране мира и сказать, что у нас не было покрывательства допинга. Но им этого не надо. Вопрос в другом: мы давно открыли страну, и любой допинг-офицер может приехать и взять пробу у любого спортсмена. А сейчас всё строится на словах какого-то человека. Зачем всё это делается?"
О комиссиях
Вспомните публикации в Норвегии о покрывательстве допинга в лыжах и биатлоне. Никто не создаёт комиссий. В США — тоже никаких комиссий. Мы в прошлом году взяли 13 тысяч проб, нас контролирует британское антидопинговое агентство, но у нас положительных проб минимум. Меньше, чем у остальных".
О винограде и тысяче паспортов
«Или возьмём лёгкую атлетику. Президент федерации был уволен за то, что больше тысячи кровяных паспортов исчезли. Из них 15 — российские. Мы всех дисквалифицировали. Но где ещё тысяча паспортов? Есть просто ощущение, что у вас только в России всё плохо, а в мире — всё хорошо. Ещё раз: весь допинговый контроль был в руках ВАДА, Олимпийского комитета, а не у нас. Мы всё передали с бирками — «не вскрыто». А что с ними за два с половиной года могло произойти? На закрытых пробирках появились царапины какие-то. Давайте тогда проверим пробы спортсменов из других стран. Почитаешь мемуары — там только обвинение, что за меня виноград доели. Такое ощущение, что я с этим человеком жил в отеле все эти годы».
Приходит человек с папкой на допинг. Непонятно, как он до финиша добежит. Ему нужно на Паралимпиаде выступать. А он побеждает.
О смешном
«Сейчас нас контролируют британцы. У нас нет положительных случаев, у них даже интерес падает. Мы видим позицию международных организаций. У нас нет ни одного спортсмена, кто случайно выиграет медаль, везде работали иностранные тренеры. Пихлер, Людерс, остальные, пригласите их, допросите — кто же позволит ими манипулировать? Всё это смешным выглядит, если мы на программу сажаем человека с 62-м местом. Или из группы в футболе не выходим. Если мы были не на программе — какое бы место заняли? 3 игры, 2 поражения».
О правилах
«Конечно, мы сильная страна, на нас нужно всё опробовать, все проблемы, но давайте пусть все страны мира живут по одним правилам».
О давлении
«Все мировые чиновники говорят: извините, на нас давят. Я говорю: может, вас раздавят скоро. Посмотрите, сколько Россия имела терапевтических исключений и сколько в других странах. В некоторых странах 400 терапевтических заключений, а у нас — 24. Это ведь тоже допинг. Приходит человек с папкой на допинг. Непонятно, как он до финиша добежит. Ему нужно на Паралимпиаде выступать. А он побеждает. А кто выдаёт эти разрешения? Местный комитет».
Об извинениях
«Или мельдоний? Кто-то перед нами извинился? 8 спортсменов подвесили, а потом вдруг поняли: он может выводиться хоть два года. Устроили скандал на весь мир, а у нас в стране этот мельдоний чуть ли ни с детского возраста применяют».
Об укатывании России
«Я понимаю смысл этой атаки. Россия стала лидером по проведению проектов, мы надёжный партнёр движения. Я не понимаю, зачем так укатывать Россию. Давайте, может, разберёмся с каждым спортсменом. Ну как можно всех валить? На какой программе была русская сборная? Всё время это передергивание. Человек сошёл с пьедестала, ему вручили медаль, а через год начинают работать новые методы? Давайте всех перепроверим. Всех! А у некоторых ни одного допинг-контроля не было».
Мы всё передали с бирками — «не вскрыто». А что с ними за два с половиной года могло произойти? На закрытых пробирках появились царапины какие-то.
О монстрах
«Давайте не будем убивать спорт. Мы его правда убьём, создали из нас монстров. Каждый говорит, газету откроешь: русских надо убрать, наказать. Сейчас два наших спортсмена подали в суд на Макларена в Канаде. Их оправдали, а они пропустили Игры».
О жуликах
Директор лаборатории и жулики вокруг него — это не государственная программа. Я говорил в МОК: давайте пригласим коллег, в Сочи работали 22 эксперта контроля. Спросите их: что они делали? Они огромные деньги получали. Почему вы их не пригласили? Какой-то детектив. Но мы спокойно относимся, я понимаю, что это, к чему это.