Александр Большунов в завершившемся сезоне выиграл, наконец, золотую медаль чемпионата мира, второй раз подряд взял Кубок мира и «Тур де Ски», а в конце сезона приехал в Тюмень на чемпионат России и выиграл все гонки, в которых участвовал. А по завершении сезона дал «Чемпионату» интервью, в котором подвёл итоги года и рассказал о том, что больше всего интересует болельщиков: об общении с Йони Мяки и Йоханнесом Клебо, о словах Вокуева, тредбане, подготовке к Олимпиаде и о том, можно ли тренироваться ещё больше.
«Норвежцы стали меня побаиваться»
– Александр, какие у вас на самом деле отношения с Йоханнесом Клебо и другими норвежцами?
– Хорошие отношения, которые, как я думаю, наверняка останутся такими и в будущем. Но они стали меня побаиваться.
– Именно поэтому в гонках они всегда стараются вас окружить?
– Возможно. Они 100 процентов перед каждой гонкой продумывают тактический план, что и как делать в конкретных ситуациях. Ну и потом стараются реализовать. А я стараюсь их обыграть. То, что порой во время этой борьбы случаются падения, столкновения, – исключительно спортивные моменты.
– Пару лет назад вы предложили Клебо учить русский язык. Есть у Йоханнеса прогресс в этом отношении?
– Пока он мне ни одного слова по-русски не сказал (смеётся). Наверное, так и не выучил.
Фото: РИА Новости
– А у вас как с английским?
– Английский сам по себе потихоньку становится лучше. Вокруг все постоянно говорят на нём, в моём лексиконе постоянно появляется всё больше и больше слов.
– Есть вероятность, что на Олимпиаде в Пекине вы интервью будете на английском давать?
– Если будет в этом необходимость – почему нет? Скорее даже если будут хорошие результаты, после которых можно будет пообщаться.
– Получается, что вам переводчики в уходящем сезоне не очень и нужны были?
– Понимал я всё, что спрашивали, но в ответах люди слышали бы пару-тройку слов, а это не очень интересно и никого бы не устроило. Раньше с переводами всегда помогал Максим Волков, он решал все эти вопросы. Но так получилось, что сейчас помогали те, кто владел языком и оказывался рядом.
– Как получилось, что вы пригласили Клебо на свадьбу?
– Прочитал его интервью, в котором он говорил, что ему было бы интересно побывать на моей свадьбе. Кажется, Йоханнес тогда пошутил и сказал что-то вроде: «Если я там буду, то в качестве официанта». Но мы с Аней подумали и решили его пригласить. Это тот человек, с которым мы постоянно сражаемся на лыжне. К сожалению, Клебо не приедет. Он ещё до моего приглашения подписал контракт на участие в шоу, у него есть обязательства, которые нужно выполнить. Но я не слишком расстроился.
Фото: РИА Новости
«Я постоянно с гаджетом, даже на тренировках»
– Вы хоть что-то читаете про себя в интернете?
– Стараюсь этого не делать. Но если что-то попадается, могу и прочитать. Но в основном новости пролистываю. Я не вижу смысла тратить на это свою энергию.
– Елена Вяльбе обмолвилась, что неплохо бы забирать смартфоны у спортсменов.
– Для меня это вообще не проблема. Но тут всё зависит от самого спортсмена, возможно, смартфон ему просто необходим будет. Я без вопросов сдам смартфон, но при необходимости просто возьму другой. Я же постоянно с гаджетом, даже на тренировках (смеётся).
– Вы сами ведёте свой «инстаграм»?
– Конечно. Иногда с текстом помогает Аня (Анна Жеребятьева, невеста Александра. – Прим. «Чемпионата»), но все посты и «сториз» выкладываю я сам.
– Как вы воспринимаете критику?
– На самом деле, критики много, но такая информация проходит через мой внутренний фильтр. Если в критических замечаниях есть то, на что стоит обратить внимание, – я это сделаю. Если же это просто слова ради слов – до свидания.
«Кто не может показать себя на лыжне, старается выделиться иначе»
– Вы слышали о словах Ермила Вокуева на тему результатов марафона в Оберстдорфе и популяризации Большунова, а не лыжных гонок в России? Как к этому относитесь?
– Каждый человек имеет право на собственное мнение, разве нет? Но я никому и ничего доказывать не собираюсь. Я показываю свою силу на лыжне. Для меня основа – результат и ничего больше. А тот, кто не может сделать что-то на лыжне, старается выделиться иначе.
– После той самой эстафеты в Лахти общались с Йони Мяки?
– Нет, я принёс извинения, признал, что повёл себя неправильно, и всё. Я не общался с ним ни до, ни после – не вижу в этом смысла.
– Это мы, журналисты, максимально раскрутили ту историю?
– Нет, раскручивали её все. И норвежская, и шведская федерации направляли в FIS запросы относительно ужесточения моего наказания.
– Если бы с Мяки так поступил Клебо, реакция в лыжном мире была бы такой же?
– Не знаю. Но, возможно, никто бы даже и не заметил.
– Не обидно лыжнику, который не позволяет норвежцам полностью доминировать, такое отношение со стороны FIS?
– Может быть, там думают, что у меня от этого результаты будут хуже? Но на меня такими вещами сложно повлиять. Я не думаю о том, что вот могу кого-то задеть, а потом условное наказание превратится в реальное. Я сосредоточен на том, чтобы подобных ситуаций вообще не было. Для этого нужно просто тренироваться и держать социальную дистанцию с соперниками – от полутора метров и больше. Не нужно давать соперникам шансов.
«Российский снег медленнее европейского»
– Андрей Ларьков ещё полгода назад говорил, что российские лыжники проигрывают норвежцам не в подготовке лыж, а в самих лыжах. У вас были подобные проблемы?
– Когда я только пришёл в сборную, то сразу встал на «Россиньоль». И мне поначалу тоже выдавали такие лыжи, которые шли в массовое производство. То есть их могли купить абсолютно все, кто хотел. Но когда я на средних лыжах стал показывать результаты, то фирма-производитель стала выдавать лыжи всё лучше и лучше. Ровно так же делают остальные фирмы – ориентируются на лидеров, у которых есть возможность первыми выбрать инвентарь. Сначала будут идти лыжи лидерам, потом остальным.
– Были ситуации, когда вы оставались недовольны лыжами, которые получили к сезону?
– Даже с ходу и не вспомню. Бегаю на том, что дают. Фирма же производит лыжи по тем критериям, которые нужны именно мне. Потом их тестирует мой сервисёр Дмитрий Пирогов. Если у меня есть время до старта сезона, я тоже принимаю участие в тестах. Уверен, что на этапах Кубка мира у спортсменов, которые бегают на лыжах одной фирмы, примерно одинаковый инвентарь. Но непосредственно перед стартами представители фирмы привозят новые лыжи, и у кого-то они оказываются лучше предыдущих, а кто-то их не меняет, потому что всё устраивает.
– Есть разница в плане работы лыж на соревнованиях в России и в Европе?
– Огромная. Когда я приехал в Тюмень после завершения международного сезона и встал на лыжи, то был сильно удивлён тому, что они вообще не ехали. Даже со спусков приходилось толкаться. Наш российский снег чуть-чуть помедленнее.
Фото: РИА Новости
«Я бы не сказал, что много тренируюсь»
– Юрий Бородавко утверждает, что тренироваться больше, чем Александр Большунов, вряд ли возможно. Сам Александр Большунов готов это опровергнуть?
– Посмотрим. Но я бы не сказал, что много тренируюсь. Мне всегда кажется, что я мало тренируюсь. Даже когда организм уже сигналит, что пора остановиться, я думаю, что это просто моё нежелание работать.
– Вы стали одним из лучших лыжников без тредбана. Почему сейчас зашла речь об этом тренажёре?
– Потому что нужно двигаться дальше, искать варианты развития. И эти варианты разные, тредбан – одна из важных составляющих.
– Чем подготовка к столь успешному для вас сезону отличалась от того, что было раньше?
– Да всем отличалась. Большая её часть проходила в России. Мы три сбора подряд провели в Малиновке, потом съездили в горы – в Терскол, ну и дальше по более привычным маршрутам. Изменение мест проведения сборов играет свою роль.
– Было что-то, что вы подготовили специально к сезону и возьмёте с собой дальше?
– Да, определённые технические движения именно во время гонок, которые могут принести пользу.
– В планах подготовки к олимпийскому сезону есть Россия?
– Конечно, а как без неё? Наверное (смеётся). Подготовиться можно и у нас, просто не хватает условий, чтобы провести ключевые тренировки. А их очень хотелось бы сделать.
– Какой вы видите свою технику? Она близка к тому, что вы бы хотели бы видеть?
– Она всегда очень далека от этого. В голове пытаешься создать идеальную траекторию движения по трассе, но не всегда это получается. И не всегда ты видишь себя со стороны, чтобы внести изменения.
– Снег, который готовит ваш отец для летних тренировок, — он реально помогает или это больше для красивых фотографий?
– Конечно, помогает! В тот момент, когда ты делаешь летнюю подготовку, у тебя есть возможность покататься на лыжах, сделать лыжные ускорения. Это эмоции, которые подготовку приятно заряжают. Вокруг трава, цветы, а ты стоишь на снегу – круто же! Психологический фактор очень большой, но когда мы с отцом делаем этот круг, то именно для скоростных отрезков, а не только для того, чтобы порадоваться снегу летом.
Фото: РИА Новости
«Самоподготовка? Меня всё устраивает»
– Вы не раз говорили, что любите тренироваться один. Означает ли это, что вы работаете по своему плану, отличному от партнёров по группе?
– План у нас одинаковый для всех. Корректировки вносятся, если самочувствие у кого-то не позволяет сделать то, что намечено. А так задания от Юрия Викторовича мы все получаем одинаковые.
– Не задумывались над тем, чтобы уйти на самоподготовку?
– Не вижу в этом смысла, потому что у нас есть команда. Да, я много тренировок провожу в одиночку, за исключением отдельных вещей, которые лучше делать вместе. Но меня всё устраивает, зачем что-то менять?
– Вам проще в ТВ-шоу поучаствовать или полтинник пробежать?
– Полтинник, конечно. Даже не столько проще, сколько привычнее. А шоу, интервью мне даются с напряжением. К этому привыкаешь, но этого не должно быть очень много.
– С победами приходит популярность. Сложно быть публичным человеком, когда обсуждается любое ваше слово и действие?
– Внимания ко мне стало намного больше, это так. Но я стараюсь оставаться от этого в стороне. И раньше так было, а сейчас – тем более. Конечно, мне неприятно, когда твоя информация искажается и меняется смысл. Тогда ты понимаешь, что общаться с таким человеком больше не будешь. И таких случаев много со стороны как российских, так и зарубежных журналистов. Особенно это проявлялось на Олимпийских играх в Пхёнчхане, когда ты говоришь одно, а люди узнают совсем другое.
– Для вас главный соперник всё-таки Клебо или вы сам?
– Прежде всего, я борюсь с собой. Нужно победить самого себя, и если это происходит, то победишь и на соревнованиях. А к Йоханнесу я отношусь с большим уважением. Он, как и я, ищет варианты, как стать лучше. Наше соперничество, надеюсь, двигает лыжные гонки вперёд.