Интервью с российским шахматистом Андреем Есипенко – невыход на Турнир претендентов – 2024, партии с Карлсеном, болезнь

В начале января ФИДЕ объявила участников Турнира претендентов – 2024. В числе восьми счастливчиков оказался лишь один представитель России – Ян Непомнящий. Хотя были все шансы на то, что россиян будет двое. Вторым мог стать Андрей Есипенко.

21-летний гроссмейстер прекрасно выступал на Grand Swiss и перед последним туром у него были отличные шансы пробиться на турнир претендентов. Но поражение в последней партии оставило Есипенко не у дел.

В интервью «Чемпионату» Андрей впервые рассказал о том роковом проигрыше. А ещё прокомментировал «танец маленьких лошадей» от Дубова и Непомнящего, восхитился стабильностью Магнуса Карлсена и порассуждал о том, что может быть круче, чем стать чемпионом мира.

Однако началось интервью с тем, далёких от шахмат.

«Я фанат Криштиану Роналду»

– Андрей, давай начнём с самого начала. В детстве ты занимался хоккеем, настольным теннисом и гимнастикой. Почему же окончательный выбор пал на шахматы, а не на любой из перечисленных видов спорта?
– Наверное, потому что играть в шахматы у меня получалось лучше всего. Я общался с родителями, они мне говорили, что увидели больший потенциал для меня именно в шахматах. Ни в хоккее, ни в футболе у меня не получалось так хорошо. Да и в целом мне самому шахматы очень нравились. Я так же любил и футбол, но в нём у меня всё складывалось похуже.

– Когда ты ходил на «Камеди», то сказал, что в какой-то момент пристрастился к Counter-Strike. Играешь ли до сих пор?
– Нет. Я довольно быстро её бросил. Мне было семь-восемь лет, когда папа дал мне пару раз пострелять. Мне это очень понравилось, в таком возрасте это казалось особенно интересным (улыбается). Но папа быстро понял, что игра начинает мне уж больно нравится, и перекрыл канал с CS. Так что с тех пор я туда почти не заходил.

– То есть желания или мысли стать киберспортсменом не было? У Яна Непомнящего, например, был такой опыт с «Дотой».
– Про Яна я, конечно, знаю. Да и у многих шахматистов есть любовь к таким играм. Но у меня как-то без этого обошлось. Я могу, условно, в «фифу» на PlayStation поиграть с удовольствием. Мне это очень нравится. Но много времени этому не уделяю, так что назвать профессионалом меня нельзя.

– Читала, что ты по-прежнему любишь играть в футбол и настольный теннис. А есть ещё какие-то виды спорта, которые нравится смотреть или которыми нравится заниматься самому?
– Мне ещё очень нравится большой теннис. И играть в него, и смотреть, в принципе, тоже. Я не особо разбираюсь, конечно, но наблюдать за матчами интересно. Играть в большой теннис мне нравится даже больше, чем в настольный.

Также люблю смотреть хоккей. Раньше, когда были чемпионаты мира, Олимпиады, я обожал за сборную болеть. Клубный хоккей, КХЛ, НХЛ я не особо смотрю. Ну и футбол у меня особняком стоит. Наверное, это всё.

– Ты фанат «Арсенала». Есть ли ещё какие-то команды, сборные, футболисты, за которых ты болеешь?
– Да, но не сказать, что я за них прям болею. «Арсенал» стоит особняком, это моя главная любовь. Мне интересно сейчас следить за «Байером», потому что команда уж больно хорошо играет. Раньше мне нравилась дортмундская «Боруссия». В Испании и Италии особо никто не нравится. А вообще, я фанат Криштиану Роналду, поэтому априори поддерживал команды, за которые он играл. Когда он выступал за «Манчестер Юнайтед», пришлось даже за них немного… Это было тяжело (улыбается). Не сказать, что я именно за команду болел, скорее, хотел, чтобы у Криштиану всё было хорошо.

– Смотришь матчи с Роналду в саудовской Про-Лиге?
– Я больше за результатами слежу. Мне приходят уведомления, когда «Аль-Наср» играет. Я смотрю результаты матчей, положение в таблице, но чтобы прям наблюдать за трансляциями… Честно говоря, даже не знаю, где их искать (улыбается). Тем не менее я всегда включаю обзоры матчей, смотрю голы Роналду, когда он забивает.

Мне вообще в последнее время даже АПЛ не удаётся смотреть, только центральные матчи. Чаще включаю обзоры. Кроме того, я играю в фэнтези АПЛ. Даже лигу создал, пригласив туда разных шахматистов, свою семью, папу и 10-летнего брата. Мы все там в фэнтези играем, но пока я лидирую (смеётся). Мне очень приятно, когда игроки из моей команды забивают мячи и приносят много очков. При этом очень расстраиваюсь, когда они ничего не делают. Это меня прям выводит! Чаще, конечно, они ничего не делают, поэтому я обычно стрессую (смеётся). Но это хорошее хобби, мне кажется. Тебе надо уметь анализировать и планировать.

– В 2022 году ты делал символический удар в матче «Ростов» – «Спартак». Удивило ли приглашение?
– Когда ты спрашивала про команды, за которые болею, я забыл про «Ростов» сказать (улыбается). Правда, в последнее время я отбился, так сказать, от российского футбола, хотя раньше плотно следил.

Перед символическим ударом тогда очень нервничал: полный стадион, а у меня не было такого опыта. Когда вышел на поле, прошёлся, стало полегче. Но потом всё равно произошёл конфуз. Я думал, что мяч будет потяжелее, поэтому ударил по нему сильно. Он же оказался лёгким, поэтому улетел вообще не в ту сторону, в которую я хотел, и между игроков. Мяч летел мимо и с силой, так что у футболистов не было шансов его перехватить. «Отлично, конечно, по мячу ударил», — подумал я тогда. В целом мне понравилось (смеётся). Атмосфера была отличной.

«Мне нравятся фильмы про боксёров»

– Мне тут рассказали, что ты дружишь с известными фигуристками: Медведевой, Валиевой. Действительно ли это так?
– Дружим – это громко сказано. Мы, скорее, просто подписаны друг на друга в соцсетях, и всё.

– Следишь ли вообще за фигурным катанием?
– Последний раз следил за фигурным катанием на Олимпиаде, причём больше за драмой, окружавшей соревнования. После – не довелось.

– Есть ли ещё какие-то увлечения, помимо приставки и фэнтези?
– Я люблю фильмы и сериалы смотреть. Недавно досмотрел «Во все тяжкие», очень много времени на него убил, пару месяцев точно ушло. Мне сериал очень понравился. Времени, к сожалению, не так много. Каждый день шахматы, поэтому успеваю лишь фильмы и сериалы посмотреть. Увлекаться чем-то ещё возможности нет.

– Кажется, один из твоих любимых фильмов – «Живая сталь». Почему именно он?
– Я его много раз пересматривал. Мне вообще нравятся фильмы про боксёров, например, «Рокки», «Крид», «Левша», где персонажам нужно пройти через какие-то трудности, героически преодолеть что-то. В «Живой стали» как раз такая история. Персонажу нужно биться с самым сильным роботом, в него никто не верит, однако он героически побеждает. В детстве цепляла не только история, но и роботы. Это же вообще шикарно!

– Сейчас ходят слухи о выходе второй части, спустя 12 лет. Нет ли страха, что продолжение может испортить историю?
– Мне было бы интересно посмотреть, вдруг, наоборот, можно получить дополнительное удовольствие. А если испортят, то просто буду пересматривать первую часть (улыбается).

«Не верилось, что могу проиграть»

– Перейдём к шахматам. Наверное, одно из главных шахматных событий прошлого года для тебя – Grand Swiss. Что скажешь по итогам турнира?
– Итог – положительный. На протяжении долгого времени мне не удавалось показать серьёзный результат. Последнее крупное достижение – турнир в Вейк-ан-Зее в 2021 году: тогда я обошёл и Магнуса Карлсена, и Фабиано Каруану. После из хороших турниров у меня был Гран-при: я отыграл достойно, почти отобрался в плей-офф. А потом у меня случился спад, не получалось найти свою игру, я вылетел из 2700. Мне кажется, Grand Swiss – первый турнир, где впервые за долгое время мне удалось показать высокий результат. Жутко обидно, что не удалось отобраться в турнир претендентов (грустно улыбается). Но всё равно я занял третье место. По ходу турнира обыграл нескольких шахматистов с 2700, держал уровень, не проигрывал. В последнем туре, конечно, смазалось всё, но в целом я доволен.

– Каково быть одним из лидеров на турнире при таком сильном составе?
– Сложно сказать. Старался не думать об этом, но в какой-то момент напряжение дошло до того, что я хотел закончить турнир как можно скорее. Но не чтобы он закончился как угодно, а чтобы я отобрался в турнир претендентов (смеётся).

Конечно, хотелось не смазать концовку. Когда ты пять-шесть туров идëшь в лидерах, а потом отлетаешь, то уже не можешь вернуться. Но мне как-то удавалось справляться, по крайней мере, пока силы были. Перед партией с Анишем Гири у меня силы закончились – и моральные, и физические – я долго не играл именно с такими сильными людьми. В этом году я играл с шахматистами уровня 2600 и ниже, потому что приглашений сейчас на сильные турниры нет. Поэтому Grand Swiss был одной из немногих возможностей сыграть с топовыми шахматистами. Я примерно с 5-го тура начал играть с соперниками уровнем выше. В итоге мне не хватило сил к последнему туру. Я тратил очень много энергии, выложился на этом турнире больше, чем на всех остальных. Отдал все силы. Но немного не хватило.

– Давила ли на тебя важность последней партии?
– Конечно, давила. Она не могла не давить, когда ты понимаешь, что осталась одна партия, и если ты её не проиграешь, то с 90-процентной вероятностью будешь играть на турнире претендентов. Если бы я сыграл вничью, то было бы маловероятно, что я не выйду. После 10 туров у меня всё так хорошо складывалось, что перед последней партией не особо верилось, что я могу проиграть, появилась вера в себя.

У меня была только одна худшая позиция, возможно, даже проигранная. Это было против Арджуна Эригайси, молодого талантливого индийского шахматиста. Мы долго играли, кажется, на протяжении семи часов. Закончили последними в зале, и я защитил эту позицию, был совсем без сил – всё отдал. Это была единственная позиция, где я был хуже – в остальных везде давил. У меня была вера в то, что я могу не проиграть, если с дебюта всё будет в порядке, потому что Аниш – сильный дебютчик. Я думал, что если выйду из дебюта, то всё будет в порядке, однако как раз из дебюта мне и не удалось выйти так, как я хотел.

– Что именно не получилось?
– Мне не повезло с вариантом дебюта. Я на третьем ходу удивил его вариантом, который никогда не играл, но повторял в течение турнира. Я не играл его только потому, что со мной никто не ходил 1.d4, или избирал другие линии по своим причинам. Я всегда ориентировался на этот вариант и, как мне казалось, хорошо его заучил, проанализировал. В общем, всё было в порядке. Мне казалось, что точно удивлю этим вариантом соперника, особенно учитывая, что позднее я применил новинку, ходу на 10-11-м. Был уверен, что этого-то точно соперник не ожидает и будет играть сам. А если оппонент играет сам, то у него и уверенность уже не та, и много ошибок, следовательно, мне было бы играть гораздо легче.

Но Аниш, оказалось, знал этот вариант за чёрных: он его смотрел, анализировал и представлял, что делать белыми. То есть Гири понимал, какая для чёрных там будет самая неприятная позиция. Он в итоге избрал самое неприятное для меня положение, которое я не сильно помнил. Из-за того что у меня не было энергии и сил думать, я пытался вспомнить вариант, чтобы было легче. Естественно, вспомнил совсем не то, что нужно, всё перепутал и просто сдался. Там даже игры особой не получилось, я просто развалился… Да, можно сказать, что не повезло, можно сказать, что не доанализировал где-то. Скорее всего, так и есть. Если бы лучше подготовился, то всё лучше сложилось бы.

– Какие эмоции были после окончания партии?
– Первые часа два я был расстроен настолько сильно, что не хотелось ничего. Хотелось просто лежать и смотреть в стену. Но я обычно быстро отхожу от такого рода тильта, так что через пару часов был в порядке. Мы с тренером всё обсудили. Я понял, что на этом поражении жизнь не заканчивается, поэтому спокойно пошёл на закрытие. Там было нормальное состояние.

«Роспись Дубова и Непомнящего была провокационной»

– Как оценишь ЧМ по рапиду и блицу? 55-е и 78-е места – явно не твой потолок.
– Ты даже проверила это… Я специально места не смотрел, чтобы не расстраиваться (смеётся).

– Я не знала! Прошу прощения.
– На самом деле, я изначально должен был играть на турнире ШОС, где выиграла сборная России. Турнир проводился в середине декабря. Но ещё в начале месяца, числа третьего, я подхватил сильный вирус в Германии во время игры в Бундеслиге. С ним больше двух недель пролежал, периодически температура поднималась под 40 градусов. Мне было прям совсем плохо. На турнир поехать не смог, меня заменил Максим Матлаков. И только благодаря антибиотикам я выздоровел за пару дней до чемпионата мира.

Честно говоря, мне кажется, главная причина такого выступления на турнире – это болезнь. Из-за неё я не успел подготовиться, да и на самом чемпионате мира у меня вообще не было сил. Я не особо мог там играть.

В декабре почему-то постоянно начинаю болеть. На всех чемпионатах мира по блицу и рапиду, где играл, находился в каком-то странном состоянии. И тут в очередной раз случилась такая история, и мне не удалось показать результат. Хотя я честно пытался! Очень расстраивался, когда не получалось.

– На ЧМ был неприятный инцидент с «танцем маленьких лошадей». Как думаешь, справедливо ли Дубов и Непомнящий были наказаны?
– Сложно сказать. Понятно, что это была роспись. Многие так делают, но всё это происходит, например, в Берлинском варианте или в чём-то подобном, иногда выбирают такие линии, что даже непонятно, роспись это или игра.

У Дубова и Непомнящего же была довольно провокационная роспись. Я бы точно обошёлся без подобного (улыбается). А если бы и расписывал, то сделал бы это аккуратнее. Но насколько я понял по словам Дани и Яна, идея их поступка – протест против главного судьи и организации турнира.

Мне же как участнику чемпионата показалось, что и организация, и судьи были нормальными. Мне всё понравилось. Не совсем понятно, в чём была проблема у Яна и Дани, может, у них были свои причины, что-то случилось за кадром. В целом ситуация на самом деле действительно спорная. Так что судить о том, справедливо это или нет, мне непросто.

– Удивили ли тебя победы Валентины Гуниной и Анастасии Боднарук?
– Не удивили. Не хочу врать, за женскими шахматами я слежу сильно меньше, чем за мужскими, поэтому не особо знаю расстановку сил. Но то, что Валентина Гунина может выиграть блиц, у меня не было никаких сомнений. У Анастасии Боднарук, насколько знаю, в последнее время был не лучший отрезок, однако потом она выиграла чемпионат России по рапиду и турнир ШОС со сборной. На таком подъёме она и продолжила. Я знал, что у нас сильные шахматистки.

«Меня удивляет стабильность Магнуса»

– Очередные победы Магнуса Карлсена ждал?
– Сложно этого не ждать, всё-таки он самый сильный шахматист мира. При этом меня удивляет его стабильность. Каждый раз возникают мысли: «Ну, может, в этот раз что-то случится, у него турнир не пойдёт?», но второй год подряд показывать такие результаты… Это меня восхищает!

– В своей карьере ты трижды обыгрывал Магнуса Карлсена. Можно ли сказать, что ты неудобный соперник для него?
– Не знаю. Не мне судить об этом, пускай Магнус скажет (улыбается). На самом деле, я с Карлсеном давно не играл, даже уже забыл, каково это. Последний раз мы встречались на онлайн-турнире по быстрым шахматам, который раньше назывался Magnus Carlsen Tour, в феврале 2022 года. Я там выиграл, но даже не помню, какая у меня тогда была стратегия. Я всегда просто играл. Не знаю, насколько Магнусу было удобно или неудобно из-за этого.

– Насколько уровень Магнуса отличается от уровня других шахматистов? Действительно ли он на голову выше?
– Наверное, не на голову, а на полголовы всё-таки (улыбается). Сейчас Фабиано Каруана неплохую игру показывает. Плюс куча молодых индийцев, которые выдают хорошие результаты.

В шахматах есть такое понятие, как «игра рукой». Это первый ход, который приходит тебе в голову, когда смотришь на позицию. Мне кажется, у Магнуса «игра рукой» сильно лучше, чем у всех остальных. У него в целом много сильных сторон. Карлсен – хороший дебютчик. Сейчас он будто бы отошёл от шахмат, в покер играет, в гольф, так что не знаю, как обстоят дела. Но раньше у него было много помощников, которые ставили ему сильный дебют. Мало у кого есть такие ресурсы, которые были доступны Магнусу. Он, в принципе, мог позволить себе кого угодно. Именно поэтому Карлсен хорош и в дебюте, и в эндшпиле, да и в целом везде. Самое главное – это то, что он в том числе хорош и физически, что редкость для шахматиста. Это позволяет ему быть более выносливым. Вероятно, именно эта смесь всех компонентов помогает ему быть таким, каков он есть.

– Магнус Карлсен официально отказался от турнира претендентов. Сильно ли это скажется на имидже турнира и в целом на борьбе за шахматную корону?
– Сложно сказать. Все понимают, что Магнус – сильнейший шахматист мира. Он всем это доказал, и не раз. Карлсену уже необязательно играть на чемпионате мира, чтобы доказывать, что он сильнее. Это все и так знают. Да, Дин Лижэнь – чемпион мира, но сильнейший шахматист – всё равно Магнус Карлсен.

Конечно, смотреть турниры без него – немного не то. Но всё равно условный матч Дина и Яна был суперинтересным, потому что впервые за долгое время должен был появиться новый чемпион мира и изначально не было ясно, кто же им станет. У Непомнящего и Лижэня был ещё и крутой накал борьбы. От этого были новые ощущения. При Магнусе же было иначе. Выиграл Карлсен, ну окей, чемпион остался прежним, как удивительно. А тут была борьба 50 на 50, поэтому было интересно посмотреть, кто же выиграет. В этом есть свои плюсы.

– Смогут ли когда-то быстрые шахматы стать важнее, чем шахматы с классическим контролем?
– Потенциально это может случиться, хотя мне бы не хотелось. Я как-то больше люблю классические шахматы. Разговоры про смерть «классики», про невозможность найти что-то новое в дебюте преувеличены, как мне кажется. Если побольше работать, то, думаю, можно достигать больших результатов, изобретать что-то новое. Тем не менее, по моему мнению, лет через пять-шесть быстрые шахматы могут стать сильно важнее, чем сейчас, будет проводиться больше турниров.

Я понимаю, что быстрые шахматы интереснее, но классический контроль – это традиция, история. Ты всегда готовишься к турнирам именно по классическим шахматам. В рапид и блиц, мне кажется, большинство играет либо онлайн, либо на чемпионате мира. Бóльшую часть времени мы все уделяем именно «классике». Однако я ничего не буду иметь против, если быстрые шахматы станут популярнее. Мне в целом они тоже нравятся, но «классика» – это всё-таки более глубокая и вдумчивая игра.

Ситуация какая. Магнусу, например, легче показать свою силу игры в рапид или в блиц, потому что в «классику» его соперники будут совершать меньше ошибок за счёт большего количества времени на обдумывание и возможности довольно долго готовиться к одной классической партии. В рапиде и блице же всё по-другому: времени на обдумывание меньше, соответственно, будет больше ошибок. Дебют в таком случае тоже не подготовить так же хорошо, как при игре в «классику». Полагаю, поэтому Магнус и сильнее всех в рапид и блиц.

Для меня пока это не является огромной проблемой, потому что нет возможности стабильно играть против сильнейших шахматистов, хотя чувствуется, что уровень подготовки в дебюте сильно вырос за последние годы. Даже шахматисты с 2300-2400 подтягивают знания так, что их просто не обыграть. Я много встречался с такими в разных лигах. Сейчас к матчам с гроссмейстерами уровнем ниже тоже нужно серьёзно готовиться. Уже нельзя выйти как раньше, сыграть спокойно какую-то линию и выиграть партию. Всё меняется.

«Набивание рейтинга Фируджей – грязная история»

– Один из последних скандалов в шахматах – набивание рейтинга от Алирезы Фируджи. Что думаешь об этом?
– До Фируджи уже был похожий прецедент. В Индии в декабре сделали турнир Chennai Grand Masters, куда позвали индийцев, которым нужно было набрать очки для FIDE Circuit, и ещё шесть-семь игроков. Больше всего это нужно было Гукешу [Доммараджу], который в случае победы с большой долей вероятности попадал на турнир претендентов. Гукеш в итоге сделал это.

А потом Фирудже в середине декабря организовали турнир, куда позвали крепкого гроссмейстера 2550, который был ниже классом, чем Алиреза, и ещё двух шахматистов с более низким рейтингом. Фирудже нужно было выиграть все партии. Задача, конечно, непростая, но в первых шести матчах он одержал довольно лёгкие победы. Последнюю же партию Фируджа не выиграл каким-то образом.

Между этими случаями есть разница. На Chennai Grand Masters играли сильные шахматисты: Пархам Магсудлу, Александр Предке, раньше выступавший за Россию, Левон Аронян. Это действительно был очень хороший по составу турнир, поэтому, чтобы выиграть его, надо было очень постараться. В случае с Фируджей же понятно, что ему просто дали шахматистов, которых нужно было обыграть. Для меня этот случай набивания рейтинга более грязный, чем был у Гукеша. Мне это не понравилось, но, с другой стороны, в правилах ФИДЕ прописано, что ты просто должен набрать рейтинг, а каких-то запретных действий не указано. ФИДЕ стоило ввести какие-то особые правила, чтобы предотвратить подобные случаи.

Конечно, потом Фируджа сыграл на «оупене» в Руане и отобрался на турнир претендентов. К этому соревнованию у меня меньше вопросов, потому что на том турнире он обыграл Гату Камского – сильного американского гроссмейстера, ранее выступавшего за СССР. К тому же Алиреза выиграл почти все партии – у него были всего одна-две ничьих, в нынешних реалиях это сложно сделать. Так что Гукеш и Фируджа – молодцы!

– В интервью 2021 года ты говорил, что тема читерства – больной вопрос. Сейчас эта проблема стала ещё острее на фоне прошедшего скандала с Карлсеном и Ниманном. Спор шахматистов побудил ФИДЕ решать проблему с читерством?
– Сложно сказать. Сейчас в интернете небезопасно играть, так как ты часто подозреваешь соперников в читерстве, ведь чувствуешь, что они не могут так хорошо играть. В онлайне я из-за этого практически и не играю.
Да и вживую случаи бывают. Недавно в Бундеслиге мне было тяжело играть, так как я подозревал одного из соперников в читерстве. У соперника рейтинг был сильно ниже, а он играл слишком уж хорошо. На том турнире не было никаких сканеров, рамок, никого не проверяли перед входом в зал.

Мне кажется, сейчас необходимо на каждом турнире, будь то лига или чемпионат мира, проверять игроков жёстко и тщательно. Всё-таки читерство – довольно серьёзная тема. Условно, в тех же лигах нет никаких проверок. Ты можешь спокойно зайти в зал с телефоном и делать всё что угодно. Так не должно быть! С читерами надо бороться.

На чемпионате мира в Самарканде мне понравилось, как проверяли. Мне рассказывали, что досматривали сумки, просили вытащить всё оттуда. Кого-то отводили на дополнительные проверки. Меня это не коснулось. Видимо, я так плохо играл, что про меня все забыли (смеётся). Неудивительно, что с такой тщательной проверкой в Самарканде не было никаких случаев с читерством. Мне кажется, так и должно быть на всех турнирах.

– А что насчёт читерства в онлайне?
– Честно, не знаю, как с этим бороться. Условно, когда ты играешь «Титульный вторник», то там даже камер нет! Любой турнир нужно проводить с камерами, а если турнир крупный, то шахматист должен играть не из дома, а из какого-то клуба. Например, из Центрального дома шахматиста в Москве. Ты вместе с другими гроссмейстерами приходишь туда, вас проверяет человек от ФИДЕ и следит за вашими действиями во время партии. И так по всему миру. Мне кажется, если введут такие правила, то ситуация станет значительно лучше.

«Я хотел и хочу остаться в России»

– Не так давно ФШР перешла в Азию. После этого гроссмейстерам из России, которые не хотели такого перехода, разрешили менять спортивное гражданство по упрощённой системе. Тебе поступали какие-то предложения в этот период или, может, у самого желание было?
– Были разговоры, намёки, но напрямую предложений не было. Серьёзно я это никогда не обсуждал, так как не планирую менять федерацию. Я хотел и хочу остаться в России, поэтому разговоры никуда не заходили. Конечно, многие шахматисты сменили федерации. Я не осуждаю их выбор. Они решили так, а я решил по-другому.

– Уход большого количества молодых гроссмейстеров в другие страны – это потеря для наших шахмат?
– В целом да. Много сильных и талантливых шахматистов уехало из нашей страны. Например, Алексей Сарана, Кирилл Алексеенко, Александр Предке, Санан Сюгиров. Это неприятно, но что поделать? Ситуация складывается так. Конечно, жалко, однако это их выбор.

– Сейчас на турнирах наши шахматисты выступают в нейтральном статусе. Кто-то говорит, что выступления без национального флага – не то, кто-то говорит, что для них нет разницы. А насколько тебе важна государственная символика на турнирах?
– Меня это немного задевает. Когда я вижу, что записан под флагом ФИДЕ, а не под флагом России, мне становится неприятно. Но во время турнира я концентрируюсь на соревновательной части и думаю о шахматах.

– Какие у тебя шахматные планы на этот год?
– Пока не знаю, как много турниров сыграю в этом году. Мне понятно, где я буду играть до марта. Потом рассчитываю на какие-то предложения. Если их не будет, то уже буду думать, ехать на какие-то «оупены» или нет. Пока нет чёткого плана, сложно ставить какие-то конкретные задачи. Но я уже решил, что буду уделять больше времени спорту, чтобы развить выносливость. Также планирую больше заниматься шахматами. По идее, если я буду всё это делать, мои шахматные результаты должны улучшиться. Мне хотелось бы набрать побольше рейтинга, чем сейчас. Надеюсь, всё пойдёт по плану.

– Какую цель ты себе ставишь в шахматах в глобальном смысле?
– Моя цель – стать самым сильным шахматистом. Можно стать чемпионом мира, что было бы очень круто, но, как мы знаем, чемпион мира – не всегда самый сильный шахматист. Всё зависит от случая. Безусловно, победы на турнире претендентов и в чемпионском матче – тоже моя цель, но для меня более значимо стать сильнейшим гроссмейстером, хотя бы на каком-то отрезке. То есть хочется, чтобы люди понимали, что на данном отрезке времени ты самый сильный шахматист мира. Конечно, это суперсложно, но нет ничего невозможного! Буду стараться!