Интервью с чемпионом мира по армрестлингу Виталием Лалетиным – работа дальнобойщиком, главные соперники

Многократный чемпион мира, Европы и России гигант Виталий Лалетин — один из сильнейших рукоборцев мира в супертяжёлой категории. Но свой следующий бой после победы над американцем Дэйвом Чаффи россиянин проведёт только в июле. Почему с русским армрестлером мало кто соглашается на поединки, как он совмещал работу дальнобойщиком и тренировки, есть ли у него принципиальные соперники и у кого он точно не смог бы выиграть? Виталий ответил на все вопросы «Чемпионата».

«Выскочили из машины – а прицеп уже под водой»

— Виталий, у вас весьма необычная для спортсмена такого уровня профессия – дальнобойщик. Почему так? Пошли по стопам отца?
— Да у меня с детства мечта была иметь свой грузовик и на нём работать. Так сложилось, что у нас в семье у каждого грузовики – у отца, у двух старших братьев и у меня.

— Как приобрели первый грузовик? Отец и братья помогли или уже стали на спорте зарабатывать?
— В далёком уже 2009-м знакомый предложил «КамАЗ» в рассрочку. Мне тогда ещё 20 лет не было, так что это был единственный вариант, как я мог грузовик купить. За два года расплатился за машину полностью, не просрочил ни одного платежа, ну а потом стал расти в профессиональном плане. В 2011-м уже взял себе первую фуру.

— Я где-то читал, что работа дальнобойщиком – как наркотик. Если подсел, то слезть уже сложно.
— Я скажу так: если человек влюблён в свою работу, он не работает, а занимается любимым делом. Бывает, устаёшь ужасно, уже ничего не хочется делать, но стоит только выспаться, как тут же вновь тянет за баранку. Буквально день-два после тяжёлого рейса – и ты опять готов к новой поездке. Это уже привычка. Возможно, у кого-то даже болезнь (улыбается).

— Вы смотрели сериал «Дальнобойщики»?
— Конечно, смотрел. Но правда из жизни дальнобойщиков там только в том, что люди действительно работают. Могу это утверждать, потому что сам 12 лет в этой профессии. Но если бы в сериале была показана только правда, кому интересно смотреть, как Шурик с Иванычем только баранку крутят? Художественный вымысел должен быть.

— Были ситуации, когда на дороге реально становилось страшно?
— Да особо страшно не было. Частенько случались ситуации, когда ломалась машина. Многие люди впадают в панику, а мне было интересно разобраться со всем на месте. Я не обращал внимания на условия, в которых оказался. Никогда не бросал машину. Ну или бывали ситуации, когда ты в гололёд начинаешь буксовать на подъёме, машину тащит назад. Кто-то в этом случае и поседеть может. Я же искал варианты, панике не поддавался.

— Бандиты не останавливали?
— Таких моментов особо не застал. Хотя пару раз подходили люди. Но у нас в Сибири такие внутренние неписаные правила, что своих не трогают. А у меня машина какое-то время была на московских номерах. Так вот, за «проезд» просили. Пришлось объяснять, что я свой, красноярский. Пропустили. Была ситуация, когда фуру на ходу вскрыли и вытащили 10 компьютеров. Я заметил это, только когда остановился. Ущерб возмещал из своего кармана. Про дальнобойщиков думают, что мы зарабатываем огромные деньги. На самом деле, мы мало зарабатываем. Представьте, мне за рейс платят 100 тысяч рублей, а я везу товара на 30 млн. Я своим бизнесом рискую, жизнью своей рискую, если что-то случится. Это за границей грузы страхуют, у нас такого нет. На авось все работают.

— С ГИБДД тоже проблем не было?
— Мы в России живём (улыбается). Но если с документами всё в порядке, то и проблем нет. В 8 из 10 случаев ребята узнавали, что я спортсмен, и желали хорошей дороги.

— Ну не может быть, чтобы совсем без экстрима обходилось в рейсах.
— Не обошлось, конечно. Однажды мы с другом ездили в посёлок Мотыгино, по дороге к которому нужно было проехать две ледяные переправы. Автомобиль, когда едет по замёрзшей реке, гонит волну, берег ломает. Поэтому рекомендуется преодолевать такие переправы на очень маленькой скорости. Я спал, друг был за рулём. Он разбудил меня, говорит, лёд проломился. Выскочили из машины – прицеп почти полностью под водой, а тягач почти выехал на берег. А на улице –45°С. Друг побежал в будку охранника, чтобы вызвать помощь. Приехал старенький «КрАЗ», который каким-то образом сумел нас вытащить. Ну мы поблагодарили и дальше поехали (улыбается).

«Ну какая борьба, когда я задыхался?»

— Как в такую «дальнобойную» жизнь вписался армрестлинг?
— Армрестлинг вписался в мою обычную жизнь в 13 лет, когда ни о каких грузоперевозках и речи не было. Так что это грузоперевозки вписались в армрестлинг, а не наоборот (улыбается). И сейчас именно спорт – моя основная работа.

— В вашей семье все такие же могучие, как и вы?
— Отец у меня спортом особо не занимался. Старший брат – кандидат в мастера спорта по кикбоксингу, средний брат – мастер спорта по армрестлингу. Но я самый высокий в семье. У отца и старшего брата рост 1,85 м, у среднего – 1,88 м, а у меня – 2,04 м. Все мы весим за 100 кг.

— С вашим ростом и фактурой наверняка можно было попробовать другие виды спорта. Баскетбол или регби, например, которые в Красноярске очень развиты.
— Я пробовал заниматься вольной борьбой. Но именно в тот момент, когда очень быстро рос и был худым. Для меня упражнения на выносливость были тяжёлыми. А в борьбе выносливость – главное. Ну какая борьба, когда я задыхался, выполняя упражнения? Лёгкие не справлялись с нагрузкой. Да и бегать не любил вообще. Я хоть и учился в спортивных учреждениях, где лёгкая атлетика была обязательной, но бегал плохо. Слишком быстро рос, мышцы не справлялись. Регби, кстати, я тоже занимался – целых полгода. Но когда пришёл в армрестлинг, мне очень понравилось. Никто особо не грузил работой на выносливость, упор был на силу, да и всё получалось, самое главное.

— Быстро результаты пришли?
— В 17 лет я стал абсолютным чемпионом Красноярского края. Не по юниорам, а по всем возрастам.

— Кто вас до этого уровня довёл?
— Изначально меня вёл знаменитый Мосолов Андрей Петрович, который сейчас работает тренером по физподготовке регбийного «Енисея-СТМ». Прекрасный тренер, благодаря которому я в армрестлинге и остался. Я хотел бросить этот вид спорта, но Андрей Петрович меня переубедил. Дело в том, что у меня не получалось выступать на российском уровне. Молодой был, горячий. Хотелось всё и сразу. Я не понимал, как же так – на краевых соревнованиях становлюсь чемпионом, а на России вообще ничего не могу сделать. Значит, не моё это. Но Андрей Петрович видел во мне потенциал и нашёл нужные слова, уговорил, что нужно потерпеть, придут результаты. И они действительно пришли, я взял бронзу.

— Только-только результаты на российском уровне пошли, получается, и последовало предложение «КамАЗ» приобрести. Как совмещали тренировки и работу?
— Да подзабил немного на армрестлинг. В 2011-м я попал в сборную России, но тренировался уже время от времени, больше времени уделял работе. Однако соревнования по армрестлингу и среди дальнобойщиков проводят. Мы ведь сильные не только физически из-за особенностей работы, но и морально. Да и вообще дальнобойная тема помогла держать себя в форме. Да, я недостаточно тренировался, однако на работе выполнял большие нагрузки. Я пропустил два года, но в 2014-м вернулся и впервые выиграл чемпионат России. Причём на обеих руках. С тех пор и пошли высокие результаты.

— Удивительно, с учётом двух лет «простоя». Но что-то же толкнуло к тому, чтобы вернуться полноценно?
— Да, я почти не тренировался, но в соревнованиях участвовал время от времени. Думал, что и так пойдёт. Однако на турнире в Новосибирске меня победил Иван Гусельников, с которым мы сейчас крепко дружим. Да как?! Я же его всегда побеждал, а теперь он меня положил. Меня это так зацепило! Я вернулся в зал, начал тренироваться и через полгода выиграл чемпионат страны. Но потом вновь погрузился в работу – денег в армрестлинге особо не было. Да, я выступал на Европе, на мире, но мне хватало одной-двух тренировок в месяц, чтобы побеждать.

— Получается, главное в армрестлинге – то, что папа с мамой заложили?
— Не сказал бы. Да, многие усердно тренируются, а результатов нет. Главное ведь — правильно тренироваться. А то, что я высокого роста… Вы бы видели меня в 2009-м (улыбается). Я был очень худым и слабым. Николай Колесниченко, которого я победил, у меня спрашивает, сколько от груди жму? «100 кг». — «А я 230 кг. Как ты у меня выиграл?» — «Понятия не имею». Да и я подтягивался тогда всего один раз. Так что сказать, что у меня были какие-то выдающиеся данные – не было их. Так что всё наработано.

— Ну понятно, что только Илья Муромец на чистой природе выезжал, ничего не делая. Но я имел в виду, что у вас огромный рост, большие рычаги. Это помогает?
— Помогает, но не со всеми соперниками. Где-то, наоборот, даже мешает. По законам физики меньшим рычагом можно больше поднять. И если бы соперники брали меня не за руку, а за предплечье, мне было бы легче. В июле в рамках East vs West 13 мне предстоит в Турции поединок с Джерри Кадаретти. Он очень специфический борец. В такой схватке мои рычаги могут и помешать. Но это мы ещё посмотрим, конечно. Я хорошо потренируюсь, подготовлюсь, а болельщики смогут посмотреть на «Кинопоиске». Сделаю всё возможное, чтобы выиграть этот поединок.

«За границей меня называют Сибирским Медведем»

— Вы сказали, что после первой победы в чемпионате России вновь сосредоточились на работе, так как в армрестлинге денег было мало. Сейчас ситуация изменилась? Можно заниматься только армрестлингом, чтобы на всё хватало?
— Первые деньги, заработанные мной в армрестлинге, на которые я смог бы прожить – не развиваться, не купить машину или жильё, а просто прожить, я получил в 2017-м. На следующий год уже было намного интереснее. На гонорары уже можно было бы что-то и приобрести. В 2019-м стало ещё лучше. Но два следующих года из-за пандемии – это просто мимо, и, если бы у меня не было работы, мне бы просто не на что было жить. Армрестлинг – не шахматы, виртуально не поборешься. Сейчас ситуация с гонорарами такова, что можно заниматься только этим и нормально жить, ни в чём себе не отказывая. Особенно если ты выступаешь на высоком уровне. Чем ты больше востребован, тем больше получаешь.

— Сейчас у вас логистическая компания. Вы сами совершаете поездки или только по фану?
— У меня по контракту четыре поединка в год. Сейчас я отборолся в феврале, следующий поединок – в июле, потом, я надеюсь, в сентябре и декабре. Сейчас могу позволить себе качественно готовиться к этим схваткам и зарабатывать на этом. Последний раз сам совершал поездку в ноябре 2023 года. Я долгое время выстраивал работу так, чтобы основное время посвящать спорту. Сейчас к тому пришёл.

— Что должно случиться, чтобы Виталий Лалетин лично довёз какой-то груз?
— Наверное, это должна быть просьба от какого-то очень статусного человека либо очень большие деньги. Я уже привык к другому образу жизни, у меня акцент на тренировках и восстановлении. Чтобы меня сорвать с места в семь утра и попросить отвезти какой-то груз, нужна круглая сумма.

— Окладистая борода – для брутальности?
— Да просто примета. Кто-то не бреется до поединка, кто-то не моется месяцами. Я предпочёл бороду отпустить (улыбается). Поскольку следующий поединок в июле, до этого время я бриться не буду.

— Кстати, а почему только в июле? Проскакивала информация, что вы в апреле выйдете на схватку.
— Ну это были лишь предположения. К сожалению, мне пока не дают возможности побороться за титул чемпиона мира на левой руке в абсолюте. Я пока второй в рейтинге, однако меня к титулу не пускают. Не знаю, почему такое происходит. Пока борюсь только на правой руке. Но придёт момент, когда я стану абсолютным чемпионом мира и на левой. Кто-то говорит, что меня не ставят на титульный бой только по одной причине – я ведь могу его отобрать, а потом никто не захочет со мной бороться. Многие годы со мной на левой руке никто не хочет бороться. Только у шведа Тобиаса Спорронга хватило смелости.

— У вас есть принципиальные соперники?
— Это те, кому я проигрывал. Тот же Дэйв Чаффи, которому я полтора года назад проиграл в затяжной борьбе. Но в феврале в рамках King of the Table 10, который «Кинопоиск» показывал, я его победил убедительно. Когда ты выигрываешь у тех, кому когда-то уступал, это доставляет большее удовольствие, чем просто победа. Это доказывает, что ты стал лучше, сильнее. Но есть ещё такие ребята, как Эрмес Гаспарини, с которым я бы хотел побороться в конце года, и Леван Сагинашвили, сильнейший в мире. С ним я тоже хотел бы встретиться. Надо брать реванш за предыдущие поражения.

— В чём была причина поражения от Гаспарини? Многие говорили, что вы были просто не в форме.
— Да всё нормально было с формой. Не хватило сил и выносливости. В своё время на чемпионате мира мы боролись с Александром Гетало. Наш поединок продолжался 12 минут – это очень долго. Я в итоге выиграл. Раньше мог долго стоять, а сейчас не хватает выносливости, быстро «забиваюсь», иной раз проигрываю. Но раньше было больше тех, с кем можно было стоять за столом и нарабатывать выносливость, а сейчас почти никто не хочет это делать. Но я принимаю меры, чтобы повысить выносливость.

— Сагинашвили в мире армрестлинга называют Халком. А у вас какое прозвище?
— На представлении перед схватками за границей меня называют Сибирским Медведем. Раньше, когда я был совсем худым и высоким, называли Железным Гвоздём (улыбается). Медведь закрепилось позже, когда я массу набрал. На гвоздь я уже совсем не похож. Разница между 90-95 кг и 140 кг существенная (смеётся).

— Вы самый высокий армрестлер в мире?
— Если брать только топов, да. Но есть такой американец Дерек Смит, он всего на сантиметр ниже меня. Правда, на самом высоком уровне не борется, его класс чуть пониже.

«Ко мне подходили, предлагали проиграть»

— Скоро состоится один из самых ожидаемых поединков в мире армрестлинга – Леван Сагинашвили против Девона Ларратта. У кого, на ваш взгляд, больше шансов?
— На данный момент шансов больше у канадца. Девон в отличной форме, а в какой форме Леван – не знаю. Но больше меня пугает, что у грузинского борца повреждение кисти было. Вроде бы он его залечил, однако это может сказаться. Предвосхищая ваш вопрос, почему я не борюсь с Ларраттом – он всегда меня избегал. Даже когда я боролся с Гаспарини, мне сказали, что на кону в случае моей победы поединок с Девоном. Но Ларратт ещё до нашей схватки сразу сказал – я не буду с ним бороться. Не факт, что он вообще когда-то согласится со мной побороться. Впрочем, всё, на мой взгляд, зависит от суммы, которую ему предложат. Это должна быть очень хорошая сумма, потому что на сегодняшний день Девон – самый высокооплачиваемый спортсмен в мире армрестлинга. Ну и я тоже за спасибо бороться не буду.

— А есть ли соперник, с которым вы готовы схватиться за спасибо?
— Я добрый человек, зла ни на кого не держу. У меня нет соперников, которым я во что бы то ни стало хотел бы за что-то отомстить.

— Можно ли сказать, что в армрестлинге все достаточно дружны?
— Ребята, которые приходят к нам из борьбы, отмечают атмосферу. Никто ни с кем не конфликтует, все в отличных отношениях. Мы соперники только за столом, но от стола отходим – и вновь друзья. В армрестлинге так уж повелось. Выделяется у нас только Девон Ларратт, который очень любит трэш-ток. Но тем он и внимание привлекает. Бывает, что ребята специально договариваются раскрутить поединок. Но это не моя тема. Меня и уважают за моё спокойствие.

— По жизни вы тоже спокойный человек?
— Я не люблю конфликты, стараюсь их избегать.

— Вы участвовали в договорных поединках?
— Расскажу ситуацию. В рамках фестиваля Siberian Power Show на большой арене в Красноярске мы боролись с Дмитрием Силаевым. На этот фестиваль собралось, наверное, около четырёх тысяч человек. Я был намного сильнее, но мы договорились показать именно красивый армрестлинг. Ну какой интерес в том, что я бы выиграл одним касанием? А так мы показали, каким крутым может быть наш вид спорта. Знаю, что после этого несколько ребят записались в секцию армрестлинга – это же здорово, правда? Считать ли этот поединок договорным? Нет, он был просто выставочным. В договорняках не участвовал никогда. Хотя были случаи, когда ребята подходили, предлагали деньги, чтобы я проиграл.

— Кому сейчас вы могли бы поддаться и согласиться с ним на ничью?
— Это может быть мой тренер, мой ученик и президент России Владимир Путин. Всё.

— Вы сейчас сосредоточились на спорте. Насколько в плане обычной жизни это более кайфово, чем работа дальнобойщиком?
— В обычной жизни мне намного комфортнее. Я уже несколько месяцев не просыпаюсь под будильник, живу так, как хочу. Но в плане спорте у меня дисциплины стало больше. Когда я работал, не мог заставить себя пойти на тренировку. Сейчас же не пропускаю ни одной. И восстановление прекрасное. Думаю, это заметно и по моему внешнему виду. Я высыпаюсь, отъедаюсь, становлюсь сильнее. И готов бороться за главные титулы.