Эксклюзив с лыжником Шемякиным — «лошара» от Вяльбе, кредит на инвентарь, три высших образования

Лыжник Алексей Шемякин в прошедшем сезоне стал победителем «Праздника Севера», выиграл Тосковский и Поморский марафоны, но запомнился не этими достижениями. На этапе Кубка России в Сыктывкаре он показал одинаковое время с Ильёй Порошкиным в коньковой разделке на 15 км, но в итоге остался четвёртым.

Судьи вроде бы всё сделали по букве правил, однако даже Елена Вяльбе думала, что спортсменам дадут по бронзовой награде. После той гонки Шемякин был сильно расстроен, что вылилось в скандальное интервью с «лошарой» в заголовке.

Какие последствия были для архангельского лыжника после того интервью, действительно ли президент ФЛГР сказала в его адрес обидные слова и как вообще живут региональные спортсмены, не попадающие в сборную России – Алексей честно ответил на все вопросы.

• «Меня совесть замучила от того, что случилось. Две ночи не спал»
• «Я такой человек – иду до конца, и я пошёл в судейскую коллегию»
• «Критерии я выполнил, но в сборную так и не попал»
• «Бегать за нынешние призовые не так интересно»
• «Если бы не лыжи, сейчас бы участвовал в строительстве подводных лодок»
• «Жена, конечно, офигела, когда узнала, сколько велосипед стоит»
• «Сейчас осознаю, что какое-то время ушло. Мне уже не 25 лет»

«Меня совесть замучила от того, что случилось. Две ночи не спал»

– После слов про «лошару» насколько ты популярным стал? Наверняка просто так это не прошло.
– Конечно, многие обратили на это внимание. В интернете много комментаторов, которые высказывают своё мнение, но я к этому отношусь параллельно. Просто дальше стал выполнять свою работу.

– Что всё-таки было правдой в той истории?
– Прежде всего, я не давал никакого интервью, чтобы вот так прийти и пообщаться. Вопрос же был задан так – почему у тебя отобрали медаль? Я сказал, что судейская коллегия так решила. На этом всё. Дальше были такие моменты, которые рассказывал в кругу коллег, а журналист просто стоял рядом и что-то перевернул. Мне, честно говоря, не хочется это вспоминать, потому что вся история была поставлена с ног на голову.

– А последствия какие были?
– Меня совесть замучила от того, что случилось. Не за слова, которые были опубликованы, а за всю ситуацию, как она в итоге была преподнесена. Я пару дней не спал, переживал случившееся. Но потом как-то успокоился, решил для себя, что, раз такое случилось в моей жизни, значит, так тому и быть. Нужно дальше идти, продолжать работать, готовиться к следующим соревнованиям. У меня уже была подобная ситуация в жизни — два года назад. Я тогда сделал выводы и сказал себе, что интервью на ходу больше не даю, только после утверждения. Но жизнь такая интересная штука, что вновь преподнесла сюрприз.

Скажу честно, после публикации заметки с моими якобы словами про Елену Валерьевну мне пришлось объясняться с начальством.

– Перед Вяльбе извинился?
– Да, и звонил, и писал, но до сих пор не знаю, простила она меня или нет.

– Получается, она не говорила этих слов в твой адрес?
– Нет, не говорила.

– Административных последствий не было?
– Нет.

«Я такой человек – иду до конца, и я пошёл в судейскую коллегию»

– Ты говорил тогда с Ильёй Порошкиным в Сыктывкаре?
– Нет, ни о чëм не говорил.

– Мне кажется, вам должны были дать две медали.
– Когда мы общались с Вяльбе после, она тоже сказала, что думала, что дадут две медали.

– Ты тогда сильно расстроился?
– Столько труда было вложено. Я говорил, что мне нужна медаль, мне не нужны деньги, ничего. Нужна медаль за мой труд. Что не зря пахал и столько здоровья оставил, вставал в шесть утра, делал по две тренировки, зарядку. Семья меня отпускала, помогала. И всем ребятам спортсменам, которые расстроились, что у меня медаль, скажем так, отобрали, я говорил, что за весь труд должно быть какое-то вознаграждение, чтобы дальше было ещё больше мотивации. Но потом успокоился, всё переосмыслил и пошёл дальше.

Когда я туда приехал, у меня было такое состояние, будто не так хорошо готов. Потому что не было важных стартов, я же практически всё пропустил в декабре, не выезжал. Я приехал, в Сыктывкаре была практически вся сборная, и у меня стояла на гонку цель быть в десятке, это было бы супер.

После гонки ушёл на заминку, прихожу, смотрю на табло, а я там третий. И думаю: ничего себе! Ушёл в вакс-кабину, никого не было, смотрю, там висит регламент – награждение в 14:15. Понял, что оно через пять минут, побежал, туда прибегаю, а там девчонка говорит: «Ты знаешь, что у вас одинаковое время с Порошкиным?» Я говорю: «Нет, вообще ничего не знаю. Час катался, с заминки пришёл, на табло посмотрел — я третий. А дальше там ничего не было». Она сказала, что пока у нас два третьих места.

Потом подошёл главный судья сказал: «Алексей, ты четвёртый». И пошёл дальше.

– И что было с тобой в этот момент?
– У меня просто всё рухнуло. Я хотел развернуться и уйти. Не знаю, как сдержался, не психанул и не ушёл. Потом были мысли, что надо присутствовать на награждении, потому что есть регламент, но Алексей Червоткин вообще не пришёл. Расстроился сильно в тот момент.

– Слёзы наворачивались?
– Да. Когда остаётся несколько минут до награждения, а к тебе подходят и говорят это, а потом он ещё объявил, что всё-таки Порошкину дали третье место. Я такой человек – иду до конца, и я пошёл в судейскую коллегию, ознакомиться, почему и на каком основании они так решили. Они обрисовали общую картину, какие сейчас правила — по лучу на старте, на финише вычитается одно время из другого и так далее. Я их выслушал. Они сказали, что я проиграл 0,1 секунды, и я в расстройстве пошёл домой.

– Там в реальности не 0,1 секунды была, а 0,07 секунды, просто округлили.
– Да, сперва тысячные убирают, потом сотые, округляя всё до десятых. Я смирился с этим. Но было очень тяжело. Бывают такие моменты, когда неохота ничем заниматься. У меня был момент, когда после болезни сделал кучу работы и снова заболел. Морально-психологически это очень тяжело. Благо жена поддерживает и мотивирует, болельщики пишут постоянно, переживают за меня.

«Критерии я выполнил, но в сборную так и не попал»

– А как вообще живут региональные лыжники? Понятно, что сборная России – это свой мир, а регионы – свой. При этом ты далеко не худший региональный спортсмен.
– Зарплата – это не самое важное. Но условия для тренировок совершенно другие. Я, конечно, никогда не был в сборной, но очень хотел поработать с командой хотя бы прицепом. В 2019-м на чемпионате России в Малиновке у меня была бронза, а потом я и марафон на 70 км выиграл. Критерии выполнил, но в этот мир так и не попал. Хотелось понять просто, что представляю собой на фоне лидеров. Меня никто не поддержал в вопросе тренировок со сборной за счёт региона. Я ходил по администрациям в Архангельской области, однако меня никто не услышал.

Я пережил этот момент, сейчас у меня другая мотивация, другие цели. Читал интервью призёра чемпионата мира Евгения Белова после того, как его убрали из состава сборной, и сделал вывод, что ему нелегко живётся. Но ему есть с чем сравнивать, а мне не с чем.

Последние пять лет я тренируюсь один, сам себе пишу тренировочные планы, составляю график сборов. Спасибо региону, что поддержали меня в плане самоподготовки, но вопросов много. Мне не хватает сервисёра зимой, очень много времени уходит на подготовку лыж. Не хватает массажиста постоянно рядом – я об этом много лет мечтаю.

– А как же лыжный клуб УЛК, за который выступают звёзды наших лыж?
– Я бегаю за СШОР «Поморье», а там другая организация.

– Зарплата у тебя из каких источников складывается?
– Ставки в ГАУ «Водник» и «Динамо». Суммы называть не буду – они ниже средней зарплаты в Архангельской области. Сборы мне оплачивает СШОР «Поморье», но в прошлом сезоне финансирование немного сократили. Думаю, не только у меня такая ситуация.

– Часто отказ в финансировании получаешь?
– Нет, такого нет. Но тут нужно понимать вот что. В любом Центре спортивной подготовки есть документ, в котором прописаны потолок затрат на жильё, питание и так далее. Архангельская область не может оплачивать спортсмену питание более чем на 800 рублей в сутки. Хочешь больше – добавляй из своего кармана. То же самое касается и проживания.

– Ты в себя много вкладываешь?
– Да, большая сумма получается. Например, инвентарь. Нам выдают инвентарь – две пары лыж, но, чтобы бегать на высоком уровне, нужны совершенно другие лыжи, поскольку выданные мне не подходят. Приходится их продавать по дешёвке, а потом на свои деньги приобретать необходимый инвентарь.

– Получается, опять вкладывать свои средства.
– Совершенно верно. Перед стартом зимнего сезона я взял кредит и приобрёл четыре пары лыж – хорошо, жена не знала. Обошлось это почти в 300 тысяч рублей. Речь не о том, что я хочу бегать на уровне сборной, хотя в отдельных гонках у меня получалось, мне бы спортсменов из других регионов обыгрывать. Кто-то не готов в себя вкладывать собственные деньги. У меня другой подход. Я хотел получить высшее образование, закончив вуз с красным дипломом – выполнил. Хотел в лыжах стать мастером спорта – выполнил. Хотел стать чемпионом России – выполнил. Хотел попасть в сборную – не получилось. Но я поставил плюсик, что критерии выполнил. И постоянно в себя вкладывал средства.

Не знаю, как дальше сложилась бы моя карьера в лыжах, но после победы на чемпионате России и непопадания в сборную меня просто подобрала команда «Русская зима». Я не знал, что дальше делать, как ещё себя проявить. А тут марафоны, которые очень люблю бегать. Я очень благодарен руководству команды за поддержку, за опыт, за возможность бегать гонки.

«Бегать за нынешние призовые не так интересно»

– Кстати, а в каком возрасте ты мастера спорта получил?
– В 20 лет в гонке на 70 км в Мончегорске. Тогда обязательным критерием был только активный рус-код.

– А ты не хочешь сосредоточиться только на лыжных марафонах?
– Бегать только в России? Ещё несколько лет назад это было бы здорово, у серии RussiaLoppet были отличный спонсор и очень хорошие призовые. Но спонсор ушёл, а бегать за нынешние призовые не так интересно. На некоторых марафонах сумма за победу не окупит даже транспортные расходы, не говоря о том, что нужно с собой инвентарь везти, а желательно ещё и сервисёра. В общем, сейчас на российской марафонской серии много не заработаешь, нормальные призовые только на отдельных марафонах.

– Что сейчас мотивирует тебя продолжать бегать лыжные гонки? В 33 года можно брать кредиты на более солидные вещи, чем лыжи. Тем более у тебя дочка растёт.
– Я и сам себе задавал такой вопрос – какой смысл продолжать дальше, впахивать на тренировках, если международных стартов всё равно нет? Даже марафонов. Приехал на первый сбор в Малиновку за свой счёт, и постоянно в голове крутился вопрос – ради чего всё это? Потом подумал – побегаю, пока есть здоровье. Может, пару сезонов. А тут как раз вновь руководство «Русской зимы» связалось, предложило поездить по марафонам, которые я могу вписать в свой календарь. Ну вот цель на сезон и появилась. Да ещё и возможность по России поездить, по тем местам, где не был ещё. Это всё равно движуха, и мне это пока интересно – тренировки, соревнования, марафоны. Ну и выступать за регион, получать зарплату и кормить семью тоже ведь нужно. Пока всё складывается, решил побегать. С женой посоветовался, конечно, она меня поддержала, несмотря на то что каждая моя поездка на сбор или соревнования – это расставание. Она с дочкой дома, я в поездках.

«Если бы не лыжи, сейчас бы участвовал в строительстве подводных лодок»

– А ты сам откуда?
– Из Северодвинска. 650 км от Малиновки. Там негде тренироваться, ближайшая лыжная трасса в Малых Карелах в 75 км. Я там тренируюсь на лыжероллерном круге 1,5 км. Основные летние сборы провожу в Малиновке.

– Есть ли у тебя какой-то запасной аэродром? Вечно на лыжах бегать не будешь.
– У меня три высших образования. Какое-нибудь пригодится. Отец мне всегда говорил, что лыжами семью не прокормишь, иди учись. В Северодвинске два крупных предприятия, которые строят подводные лодки. Я почему пропустил юниорский и молодёжный возраст – учился. Получил сначала профессию электромонтажника, а потом морского инженера. На первых курсах занимался тем, что силовой кабель через всю подводную лодку таскал.

Когда перешёл на третий курс, у нас в вузе отменили военную кафедру, так что морским офицером стать не получилось. Я учился и работал, на лыжи совершенно времени не было. Чтобы просто покататься, нужно было либо вставать в 5 утра, либо выходить в 10 вечера и бежать в тёмный лес. Если бы не лыжи, был бы сейчас инженером, что-то проектировал, чертил схемы и участвовал в строительстве подводных лодок.

Так получилось, что по ходу спортивной карьеры я попал в МВД и был нужен там как спортсмен. Но были моменты, когда приходилось работать реальным полицейским, патрулировать улицы в Северодвинске. Начинал рядовым, дослужился до старшего лейтенанта. Однако мне пришлось сменить регион, теперь на ведомственных соревнованиях я представляю не Архангельскую область, а Вологодскую. Ну и высшее образование юридическое получил, иначе офицером бы не стал.

А третье образование – тренерское. Я с детства мечтал тренером быть, но пришлось отложить из-за технического. И всё-таки я своей цели добился, образование получил. Так что у меня есть запасной аэродром. Возможно, получится работать с детьми. Ко мне уже не раз родители подходили, говорили, что готовы отдать своих ребят именно мне.

– Какой смысл тебе, молодому парню, идти тренером? Сейчас ты ещё нормально зарабатываешь на двух работах и за счёт призовых. Когда станешь тренером – такого не будет. Подводные лодки выгоднее проектировать.
– Пока есть такая возможность, хочется заниматься любимым делом. Живём же один раз. Деньги в данном случае не так важны. Конечно, семью нужно кормить, согласен. Однако многие гонятся за большими деньгами, но страдают. Идут на нелюбимую работу и там буквально погибают. Я думаю, что, если буду тренировать детей, буду от них заряжаться какой-то мотивацией. Будем как-то крутиться, придумывать что-то. Нужно ловить кайф от всего, что происходит в жизни. Я кайфую от тренировок, от соревнований. Жена у меня тоже выучилась на тренера, но нашла себя в реабилитации. Она помогает тем людям, у кого проблемы со спиной, например.

– Родители были против твоих занятий лыжными гонками?
– Мама всегда поддерживала, а отец настаивал, чтобы я получил образование, и всё равно при этом помогал, лыжи покупал. Он ведь даже настаивал, чтобы я в выходные тренировался. В любом случае всё было за счёт родителей — и довольно долго. Мне папа однажды даже сказал – ну почему ты такой дорогой вид спорта выбрал? Почему не плавание? Купил плавки и очки — и всё!

– А ты плаванием не занимался часом?
– Занимался. Меня папа туда и привёл в три года. У меня был хороший тренер, она всегда находила, чем меня мотивировать. Но однажды сказала родителям, что, если они хотят моего дальнейшего развития в плавании, нужно заниматься в Архангельске в «Воднике». 1990-е годы, есть нечего было, а до Архангельска 40 км на автобусе. Папа сказал, что не может позволить себе такие траты. В общем, я остался в Северодвинске, а моя одноклассница Анна Шишкина стала ездить в «Водник», а потом они вообще переехали в Липецк, где тоже была сильная плавательная школа. Она стала мастером спорта, звала меня в триатлон.

«Жена, конечно, офигела, когда узнала, сколько велосипед стоит»

– Отличная тема же, сейчас это и модно, и деньги в соревнования приличные пришли.
– Если честно, сейчас я увлёкся летним триатлоном. Жена, конечно, офигела, когда узнала, сколько велосипед стоит. Сказала: «Ты заколебал, продавай лыжи» (смеётся). Велосипед за миллион — это просто для того, чтобы быть хоть на каком-то уровне. Два года назад я впервые принял участие в таких соревнованиях в Сочи. Просто взял велосипед напрокат, поучаствовал, мне это очень понравилось, меня зацепило.

Марафон пробежать – мы и так столько бегаем, всё лето бегаем, а там в сентябре на классическом триатлоне марафон 42 км. Когда первый раз участвовал, лучшее время на марафоне показал. Все профессионалы офигели (улыбается), у всех выиграл по пять минут.

– А просто уйти в беговые марафоны?
– Когда я в детстве только пришёл в лыжи, у меня не получались кроссы. Потом перешёл от первого детского тренера к Игорю Юрьевичу Мосееву, который столько лет меня вёл и с которым мы и достигли всех этих результатов, в том числе и победы на чемпионате России. Он как-то в этом помог, и у меня начало получаться бегать. И сейчас я бегаю все забеги, которые проводятся у нас в Архангельске, ещё где-то, пытаюсь везде участвовать. Мне теперь это нравится, у меня получается бегать.

У нас в команде «Русская зима» массажист Александр Уткин говорил: «Если ты профессионально займёшься ещё и триатлоном, твои объёмы будут в два раза больше» (улыбается).

Я сейчас занимаюсь просто для себя, выхожу на старт, получаю удовольствие от гонки. Просто это тоже дорогое удовольствие. Велосипед там очень много значит во всей гонке — как у нас лыжи. Я посмотрел у ребят, какие у них велосипеды, там начинается от миллиона. А я взял напрокат, чтобы просто прокатиться, и он стоил 100 тысяч — это шоссейник любительский.

– Сколько у тебя лыж?
– У меня профессиональных 20 пар. Я за всю жизнь накопил потихоньку.

– Пользуешься лыжами, которые катили еще несколько лет назад?
– Да, пользуюсь, когда структура подходит. Какие-то более старые пары приходится продавать.

– Сане Терентьеву не продали палки LEKI, и проще было на 4kaad, которые предоставили финны. А ты на чём?
– У меня палки Swix, но контракта нет. Контракт только с российской компанией Spine.

– Классные ботинки?
– Да, мне нравятся. Они сделали ботинки по своей технологии. Меня всё устраивает. Когда попал в «Русскую зиму», сказал им сделать ботинки для скиатлона, поскольку за границей все марафоны бегать удобнее в этих ботинках, и я был первым, кому они сделали. Мы сотрудничали в том плане, что я говорил, что нужно сделать подошву помягче, чтоб она сгибалась, а не как коньковая, и у них получилось, мне очень нравится, и коньковые, и классические, и даже для скиатлона у меня есть. Они во всём идут навстречу. Спасибо им большое.

– Вызывает уважение, что ты ищешь всевозможные пути, чтобы заниматься любимым делом.
– Надо развиваться, не стоять на месте, думать.

– Ты всё-таки не ответил. Есть желание принять участие в марафоне?
– Всё никак не получается. Строишь тренировочный план, и надо это как-то вписать — с этим возникает проблема. Всё равно лыжи в приоритете.

– Какой у тебя рекорд на 42 км?
– 2 часа 44 минуты. Мне сказали, что это неплохо, после того как я проплыл 4 км, проехал 180 км на велосипеде, а потом пробежал.

– А если подводиться только к бегу, сколько можешь скинуть?
– Я хотел выполнить КМС — это 2 часа 30 минут.

– Но если триатлон, то только классический, настоящий?
– Ironman, да. Просто я не могу выехать за границу, где официальный Ironman. А у нас проводят в Сочи. И я сразу сказал жене, что участвую только в полном, я же марафонец, как могу какую-то половинку? Меня люди не поймут просто (смеётся). Друзья не поймут, скажут: «Как это ты на какую-то половинку? Ты такие объёмы делаешь, столько тренируешься — и половинку».

«Сейчас осознаю, что какое-то время ушло. Мне уже не 25 лет»

– Общаешься с Александром Большуновым и Александром Терентьевым?
– Нет. С Большуновым контакта у нас нет, а с Терентьевым у нас ближе отношения, мы можем пообщаться. Я ещё помню, когда он ездил со своим тренером Андреем Капитоновичем Речковым в Малиновке. Видел, как он начинал. Мы с ним общались, тренировались вместе в Малиновке у Николая Андреевича Счастливого. С ним больше взаимодействия. С Александром Большуновым максимум «привет – привет».

– Жаль, конечно, что вы все в разных мирах живёте, хотя и одну область представляете.
– Да.

– Есть пласт лыжников, которые близко к топам, в нём могут выстрелить люди, но большинство лыжников, особенно в твоём возрасте или раньше, марафоны чисто бегают или заканчивают карьеры. Однако таких упоротых – знаю, что некорректно — как ты, нет.
– Да. Хорошее слово, надо запомнить (смеётся). Правильно-правильно. Я бы сказал, что настолько люблю своё дело. Ловлю от каждого момента кайф. Я очень много времени провёл в любимой Малиновке на тренировочных сборах зимой и летом, пока жену не встретил. Думаешь, что бы такое поделать, и в итоге едешь на сбор. Тут никого, тишина. И ты просто один фигачишь в этом лесу 60-70 км, выполняешь ту работу, которую задумал.

Ради чего? Ради тех целей, которые поставил, ради желания добиться чего-то, выйти на гонку чемпионата, Кубка России и показать, на что ты способен, твой максимальный результат. Да, сейчас я осознаю, что какое-то время ушло. Мне уже не 25 лет, понимаю, что всё-таки организм раньше был круче, но время вспять не повернуть. Восстановление идёт дольше, травмы вылезают, как в прошлом году на чемпионате России. Я готовился, получил травму, и с ней пришлось бежать. Обычно никому об этом не говорю, просто выхожу на гонку и бьюсь до конца с другими ребятами. Ну что, я разве зря тренировался всё лето?

Тогда у меня не получилось, и я решил просто добегать сезон до конца. У меня есть свой массажист в Архангельске, человек с золотыми руками Андрей Анатольевич Клоковский, но у него своя работа, со мной он ездить не может. Андрей Анатольевич мне помогает, меня ремонтирует, скажем так, только после сборов, когда возвращаюсь домой, и я дальше еду на соревнования. Очень благодарен ему, ведь он готов меня в любое время принять. Очень много времени я в Малиновке провёл, конечно. Бывший хозяин комплекса Олег Васильевич Воробьёв очень помогал мне здесь в плане тренировочного процесса. Он меня поддерживал в плане денег, шёл на уступки.

– А нынешний хозяин Владимир Буторин? Это как раз тот параллельный мир?
– Наверное, да. Я вообще не знаком с этим человеком. А вот с Олегом Васильевичем знаком, общаюсь. Он мне может позвонить. Звонил, поздравлял, когда мы выиграли командой эстафету на чемпионате России два-три года назад. Да и так он мне пишет. Всегда мне помогал. Я ему пишу, что приеду и надо где-то разместиться, и он идёт на уступки и помогает.

Благодаря людям, которые помогали мне в течение карьеры, и складывались результаты. Кубики собирались в единую башню. Мой тренер Игорь Мосеев научил меня самостоятельности. Он всегда говорил: планируй, куда поедешь, бронируй места. За это ему большое спасибо, потому что сейчас могу сам строить свои жизненные планы.

Тем более сейчас в них ещё входит и семья. Приходится всё проектировать, как инженер, чтобы пазл собирался в единую картинку. Да, планы иногда рушатся, из-за болезни или ещё чего-то, ребёнок вносит в них коррективы, но я всё равно мобилен, могу резко всё поменять. Спасибо региону за то, что идёт навстречу, помогает, даже несмотря на самоподготовку. Думаю, своими результатами я, в принципе, доказываю, что всё не зря.

– Хочется, чтобы всё у тебя получалось. Ты же идёшь своим путём.
– Спасибо! Согласен. У каждого свой жизненный путь. Правильно ты сказал, что немногие лыжники упоротые.

– Не обидишься, если так напишу?
– Точно не обижусь, всё хорошо. Надо в интернете синонимы посмотреть, вдруг более ласковые есть (смеётся). Но «упоротый» тоже довольно интересное слово.

– Как мне кажется, что оно тут идеально подходит. Тем более ты вон кредит на лыжи взял.
– Ну а что делать?

– Тебе ещё долго его выплачивать?
– Надеюсь, нет, жена поможет, когда узнает (смеётся). Всё хорошо будет.