Встреча первого круга на Кубке Кремля против словака Кароля Бека для Теймураза Габашвили оказалась непростым испытанием, но, тем не менее, в этой схватке россиянин оказался победителем — 3:6, 6:4, 6:4. Сразу же после поединка Теймураз дал эксклюзивное интервью корреспонденту «Чемпионат.ру».
Если учитывать уровень соревнований в прошлом году, и уровень в этом, то сейчас он намного слабее, честно говоря. Очень мало сильных иностранцев, а в прошлом всё-таки были.
— Теймураз, расскажите о матче. Он для вас складывался очень непросто. Вы проиграли первый сет, во втором сете соперник имел двойной скрытый матчбол, в третьей партии вы также несколько раз уступали 0:30 и 0:40. С чем связаны такие проблемы?
— Я сейчас в непростой ситуации, потому что нахожусь в плохой форме. Если честно, то я не готов на 100%. Долгий сезон, да ещё и календарь я составил неправильно. Тяжело складывался этот матч потому, что я плохо готов, а для соперника это покрытие удобное, он опытный игрок. Тяжёлый матч, но, слава богу, я знал тактику, и против него её получилось применить. Мне надо было не давать ему скорости, потому он на скорости играет очень хорошо. А для меня это тяжело, потому что я люблю играть в атакующий теннис, но ради победы надо чем-то жертвовать. У меня не всегда это получалось, и поэтому матч получился таким длинным. В первом сете я совершенно не мог подавать первую подачу, а без неё тяжело играть. Я его брейканул, и даже был шанс сделать это ещё раз, но на своей подаче ничего не получалось. Во втором сете начал попадать с первого мяча, и уже игра пошла по другому сценарию.
— Вы сказали о тактике. Вы разработали стратегию именно к этому сопернику или же это общий план на игру?
— Конечно, именно к этому сопернику, 100%. Если бы я играл в атакующий теннис, то у меня было бы ещё больше ошибок. Я по ходу матча несколько раз пытался так играть, но много ошибался. Да, я изменил стиль игры именно для этого матча.
— В прошлом году вам немного не повезло с сеткой, вы попали на 3-го сеяного Михаила Южного, а сейчас жребий повернулся к вам лицом. Вы так не считаете? Вы вообще изучаете сетку перед матчами?
— Как вам сказать? Если учитывать уровень соревнований в прошлом году и уровень в этом, то сейчас он намного слабее, честно говоря. Очень мало сильных иностранцев, а в прошлом всё-таки были. И тот же Миша Зверев, с кем я играл во втором круге, дошёл до полуфинала. В следующем круге я играю с Куэвасом, он летом во время турнира в Гамбурге был где-то в районе топ-200, а сейчас он сеяный здесь. Человек на подъёме, хорошо играет, он играл несколько полуфиналов, выиграл много челленджеров.
— Надежда Петрова на своей пресс-конференции пожаловалась на качество мячей. Она сказала, что они после нескольких розыгрышей становятся пустыми, тяжёлыми. Вам так не показалось?
— Да, это действительно так. Мне они тоже не понравились, да и, к тому же, ими мы уже давно не играем турниры. Вроде бы есть всего несколько турниров, где их используют.
— А что насчёт покрытия? В прошлом году на него многие жаловались.
А последние лет 5-6 у меня проснулась тяга к знаниям, мне нравится наука, читаю различные научные книги.
— Покрытие мне не очень нравится. Оно медленное, к тому же от него болят мышцы ног. Оно достаточно травмоопасное.
— Где будете играть после Москвы?
— Я заявлен в Питере, затем 125-тысячник в Астане, а после Париж. Но всё будет зависеть от моего выступления на Кубке Кремля, ведь если я здесь выступлю хорошо и потом удачно сыграю в Санкт-Петербурге, то в Астану я не поеду, а буду готовиться к Берси.
— Если подвести итоги сезона, то каким он получился для вас?
— Очень сложный сезон, но он таким был для всех. Эта новая рейтинговая система не дала тем игрокам, которые поднялись в прошлом году, в принципе, рассчитывать на то, чтобы они остались даже на том же уровне. Конечно, если они не сделают резкого скачка. К примеру, Игорь Куницын в прошлом году выиграл здесь турнир, и если бы в этом году он выиграл его снова, то всё равно бы упал в рейтинге, причём сильно. Порой бывало, что по результатам ты сыграл лучше, прошёл на круг дальше, а всё равно падаешь. Конечно, для меня сезон сложился не очень удачно.
— А если говорить не о рейтинге, а о результатах?
— Нет, если честно, я не доволен. Первое полугодие можно считать успешным. В Австралии и до конца февраля я играл плохо, но после матчей Кубка Дэвиса я хорошо играл. И летнюю грунтовую серию, и на «Ролан Гаррос» я тоже хорошо отыграл, но после начался спад.
— С чем он связан?
— Я думаю, что это неправильно составленный календарь. Я играл очень много, по нескольку недель подряд.
— С кем и где вы сейчас тренируетесь?
— Я сейчас тренируюсь с Андреем Кесаревым. К тому же перебрался в Москву из Испании и буду уже искать что-то здесь.
— Вы уже имеете опыт выступления в Кубке Дэвиса. Если на следующий год вам предложат участвовать в состязании, то вы измените свой календарь ради этого?
— Сейчас такая ситуация, что если я в команде не запасной, а играю, то мне там помогают, я готовлюсь. Я в зале играл турнир, и потом Индиан-Уэллс. А это другой континент, там находишься на высоте, мячи летают быстро. И я очень хорошо там подготовился, сыграв с [румыном Виктором] Крывои. Это может и не определяющая подготовка, но на уверенности я выиграл потом у Акасусо, и с Цонгой поборолся, в принципе, я был в очень хорошей форме.
— Вы знаете 4 языка: русский, грузинский, испанский и английский. Это всё обусловлено жизненными обстоятельствами или вам изучение языков легко даётся?
— Я когда впервые приехал в Испанию, а мне тогда было лет 15 или 16, то я не говорил ни по-испански, ни по-английски. Мне сначала всё на руках показывали, потом потихоньку научился. Конечно, каждый профессиональный теннисист должен знать какой-нибудь из официальных языков. Хорошо, если ты знаешь английский, здорово, если знаешь испанский. У нас в Туре, кстати, процентов 70 игроков говорят по-испански. Да и к тому же, в Испании я живу последние лет пять.
— А по-грузински вы часто разговариваете? Или уже начинаете забывать?
— У меня бабушка в Тбилиси живёт. Как говорить, я не забуду никогда, но я забываю, как читать и писать. Это есть, конечно, всё-таки в Тбилиси я первые два класса только провёл. Раньше я всё это умел, но сейчас мне тяжело, и если мне покажут текст или скажут что-то написать, я с трудом это смогу сделать.
— Чем хотели бы заняться в жизни, после тенниса? Задумываетесь об этом?
— Я пока не знаю. Мне очень нравится астрономия, но это всё-таки не так легко в моём положении. Мне нравится химия. Тренерский диплом я иметь не хочу. Конечно, я и без диплома смогу тренировать, но в будущем хочу изучать науки.
— Какой предмет вам больше всего нравился в школе?
— Я не смогу сказать, что мне нравилось в школе. Кстати, в школе я не особо всё это любил. А последние лет 5-6 у меня проснулась тяга к знаниям, мне нравится наука, читаю различные научные книги. Посмотрим, в общем, пока ничего не знаю.
— Вы упомянули о том, что в детстве переехали тренироваться в Испанию. Вы ведь какое-то время занимались в Валенсии в академии, где тренируется Андреев?
— Да, там я полтора года играл. А остальные три с половиной года играл в Barcelona Total Tennis. У них там было много хороших возможностей, там есть связи с USTA, с английской федерацией тенниса и так далее. Когда я туда приехал, там были все испанцы, которых мы знаем. Альберт Коста, Фелисиано Лопес и другие. У них тогда много было хороших игроков, сейчас, конечно, это время закончилось. Сейчас там немножко другая ситуация.
— А какие у вас любимые игроки в теннисе?
— Моим кумиром был Сампрас. Меня поражала в нём воля к победе. Я восхищался Федерером во времена, когда он полностью доминировал. Сейчас он тоже играет здорово, но не так, как некоторое время назад, когда он выигрывал все турниры, в которых участвовал. Меня поражало, с какой лёгкостью он выигрывал матчи. Он здорово видел, когда можно расслабиться, он не играл весь матч на полную катушку. Он знал, что может проиграть 10, 20, 30 очков, но это ничего не определит.
— А среди женщин?
— Штеффи Граф. Я помню, что в детстве её любил, очень за неё болел. Но когда я начал играть во взрослый теннис, то конечно стал меньше внимания уделять женскому теннису. За наших болею.
Со Светой Кузнецовой я близок, потому что когда маленький был, мы вместе играли. Динару Сафину хорошо знаю. Помню мелкие как-то сидели, какое-то интервью вместе давали.
— А с кем из наших ребят или девушек вы лучше всего общаетесь?
— Со всеми, в принципе, хорошо общаюсь. Со Светой Кузнецовой я близок, потому что когда маленький был, мы вместе играли. Динару Сафину хорошо знаю. Помню мелкие как-то сидели, какое-то интервью вместе давали. В принципе, со всеми хорошо общаюсь. Сейчас уже тяжело общаться, потому что у всех свои дела, свои новые друзья. Это спорт такой, сложно поддерживать отношения.
— Вы знаете, что являетесь первым игроком, который использовал «ястребиный глаз» на центральном корте Уимблдона? Это было в 2007 году в вашем матче против Роджера Федерера.
— Да, мне про это говорили. Это приятно, но я не отношусь к этому серьёзно. Не выпало бы мне открывать турнир, так это сделал бы кто-нибудь другой.
— Известно, что вы вставляете в ракетку специальные утяжелители. Некомфортно играть лёгкими ракетками?
— Как-то попробовал так поиграть, и мне больше понравилось. Но на кисти, конечно, это сказывается. Это тяжело, и она побаливает, но я пытаюсь следить за этим. И, естественно, если у меня начнутся какие-то травмы, сразу брошу.
— Скажите пару слов поклонникам.
— Я надеюсь, что они у меня есть. Пусть они не расстраиваются по поводу этого года, он сложился немного неудачно. Сейчас, как вы видели, у меня матч тоже складывался тяжело, но я сумел его вытащить, и я этому рад. Я смотрю в будущее с оптимизмом и надеюсь, что концовку этого года и следующий проведу хорошо.
— А какие планы на следующий год?
— Как минимум закончить в топ-50. Конечно, хочется выиграть турнир ATP. Один или два. У меня есть планы побольше играть пару, и у меня в последнее время это хорошо получалось. Потенциал надо реализовывать. Буду менять свой календарь и больше не стану играть по 6-7 недель подряд. Надо участвовать в 2-3 турнирах, и потом неделю или две недели готовиться.