— Николай, что для вас было ценнее – наконец-то победить Федерера или выиграть чемпионат?
— Конечно, победа на турнире. Держать в руках приз – всегда что-то очень важное в карьере теннисиста. Сейчас я выиграл 19-й титул. Это очень хорошо. Надеюсь, в следующем сезоне у меня их станет 20. И, естественно, для меня очень важно, что в полуфинале я победил Федерера. Это был великий матч, у меня хорошие воспоминания о нём. Я никогда раньше не выигрывал у него, и вот впервые победил его здесь, в полуфинале. Финал получился совсем другим.
— Теперь вы победили на итоговом турнире года, выигрывали у всех игроков из топ-10. Не думаете ли вы теперь о возможности титула на «Большом шлеме»?
— Если бы матчи на «Больших шлемах» игрались из трёх сетов, то да. Тогда бы победа на Grand Slam была бы возможна, потому что выиграть матч в трёх сетах намного легче. Вот я оказался сильнее дель Потро, обыграл его в теннис. Наверняка по игре я был намного лучше. Но я знаю, что дель Потро может играть так, как первый сет, и второй, и третий, и четвёртый, и пятый. У него действительно огромная мощь. Возможно, поэтому он победил Федерера в финале US Open.
Держать в руках приз – всегда что-то очень важное в карьере теннисиста. Сейчас я выиграл 19-й титул. Это очень хорошо. Надеюсь, в следующем сезоне у меня их станет 20. И, естественно, для меня очень важно, что в полуфинале я победил Федерера. Это был великий матч, у меня хорошие воспоминания о нём.
Я не знаю, что мне нужно обязательно сделать на следующий сезон. У меня должна быть очень хорошая физическая подготовка к пятисетовым матчам в Австралии. Тут нужно бегать уже не два часа, а в течение четырёх часов. Но я не хочу говорить о следующем сезоне. Сейчас я наслаждаюсь этим днём.
— Перед турниром вас спрашивали про важность физической подготовки к этому турниру. Вы при этом упомянули работу головы, концентрацию. Что вы думаете про это теперь?
— Да, я думаю, что во всех четырёх-пяти матчах, что я провёл здесь, в первую очередь, была очень хорошая концентрация. Не знаю, что могу сказать про физику. Перед этим турниром я ездил в Москву. Шесть дней я не бил по мячу, не брал в руки ракетку, не тренировался, я ничего не делал. После этого я приехал сюда в среду и тренировался до воскресенья, всего три дня, и чувствую, что мой теннис близок к выдающемуся. Однако я не знаю, какова моя физика для этого турнира.
Но шаг за шагом, от первого матча против Джоковича… Возможно, первый матч дал мне больше шансов, больше уверенности, а скорее всего, всё вместе – и теннис, и физика – позволили мне выиграть этот турнир.
— В первом матче против Джоковича вы вызвали врача на корт. Что там была за проблема?
— Как мне объяснили, я уже три недели играл на закрытых кортах, куда перешёл после Шанхая. У меня проблемы с дыханием. Меня уже смотрели доктора в трёх разных странах, действительно есть некоторые проблемы. Я не могу понять, откуда это пошло. Говорят, что, возможно, это астма, или аллергия, или бронхит. И я не знаю, осталось ли это. Это было только в помещениях, и во всех матчах, что я проиграл, я уступил в третьих сетах. И всё время было чувство, что это произойдёт.
— Показалось, что в финальном матче вы меньше ощущали давление…
— Нет, давление было не меньше. Просто была очень хорошая концентрация. Когда я разминался перед матчем, я удивился, что так устал. Я уже стал побаиваться, как я начну матч, как я смогу играть против дель Потро. Как я смогу выиграть сегодня сет, матч – я не знал. Не предполагал, как будет играть дель Потро. Все эти два часа до матча такие мысли крутились у меня в голове – что я должен сделать, чтобы наслаждаться матчем, и сколько сил у меня есть на матч. И действительно, в начале, в первом гейме, я выиграл свою первую подачу и набрал действительно хорошую концентрацию, я получил заряд позитива, это было хорошее чувство. Что-то типа: да, теперь я вернулся и попробую бороться за каждый гейм, за каждое очко и, возможно, смогу победить.
— Большинство современных теннисистов – высокие и очень мощные. Образно выражаясь, вы заработали сегодня очко в пользу тех теннисистов, на которых не смотрят как на гигантов. Как вы думаете, для людей, наблюдавших за теннисом, хорошо, что можно быть меньших размеров и при этом способным стать чемпионом?
— Я не знаю. Но я действительно был удивителен. Вы видите, что я стал ещё меньше, потому что за каждый день игры я теряю по одному килограмму. Я уже вешу 68.
Но всё возможно. Можно играть в разнообразный теннис, не только с отличной подачей. Можно хорошо принимать, бегать, контролировать заднюю линию, играть с лёта. При быстром беге также, конечно, ещё важна концентрация. И это всё должно быть в комплексе. Я не знаю, может ли Оливье Рохус, самый низкий парень в туре, достигнуть этого уровня. Но, думаю, наверняка все могут быть номером один. Не имеет значения, насколько вы высоки или мощны.
Я всегда был очень разочарован, когда в Москве мне предстояло играть против Марата. Около 80 % поддерживало Сафина во время матча в этом году. Конечно, это был последний турнир для него. Но я видел, как много людей любят его, сколько поддерживают его, сколько наслаждаются, глядя на то, как Марат играет.
— Много лет подряд в конце каждого сезона вы говорите, что, возможно, в следующем году будете играть меньше турниров, но никогда не делали этого. В этом году вы наконец-то сыграли меньше соревнований, но причиной тому была травма. Может, именно теперь вы серьёзно задумаетесь об уменьшении количества своих стартов?
— О, нет. Нет, нет и нет. Если бы я начал играть много турниров, и я знаю, сколько очков я набирал раньше, то можно было бы увидеть, какой у меня сейчас рейтинг. Тогда бы я смог в следующем году отобраться в Лондон уже в первом полугодии, потому что это тоже важно. Я не играл в Австралии, не играл весеннюю американскую серию турниров. И, безусловно, я теперь хочу там сыграть очень хорошо и набрать очков, потому что это очень важно для нас, игроков – всегда находиться на хорошей позиции, быть в топ-8. И тогда чувствуешь себя намного сильнее и увереннее.
Про уменьшение числа турниров не знаю, что сказать. Если физически вы сильны, нет никаких травм, вы полностью вылечились, почему нет? Мне действительно нравится играть все турниры. А если я выигрываю, то наслаждаюсь ещё больше.
— Вы – первый русский, выигравший «Мастерс». Кафельников не смог победить, Сафин этого не сделал. Но они побеждали на «Больших шлемах», вы – пока нет. Насколько важна эта победа для вас, для России, для улучшения вашего имиджа? Перед турниром букмекеры, которых вы не любите, ставили на вашу победу из расчета 12/1. Они не ожидали вашего выигрыша.
— Не повезло, бывает. Можно сказать, что перед турниром я вложил деньги в себя, и в итоге я выиграл в два раза больше, как будто получил денежный приз. Надеюсь, после этого турнира я стану более известен в России. Для меня это действительно важно. Я всегда расстраивался, когда в Москве мне предстояло играть против Марата. Около 80 % поддерживало Сафина во время матча в этом году. Конечно, это был последний турнир для него. Но я видел, как много людей любят его, сколько поддерживают его, сколько наслаждаются, глядя на то, как Марат играет.
Я действительно немного разочарован. И надеюсь что теперь, когда Марат закончил карьеру, в России нет более известного теннисиста, чем я. И я надеюсь, что в будущем я буду ещё более известным для России и все будут меня поддерживать.
— Чтобы объяснить людям, сидящим дома, значение этой победы, можете рассказать, что стоит за этим результатом? Например, о тренировках – что вы делаете, чтобы достичь такого уровня, или что вы делаете такого специального для приёма, поскольку ваш приём действительно невероятен…
— Да, но я не хочу учить прессу, всех здесь, говорить, как я тренируюсь, сколько раз принимаю. Приём – возможно, это талант, потому что натренировать приём не так просто на самом деле. Это то, как вы видите мяч, как быстро движется мяч. Это очень важно.
Тренировки… Последние пару лет я не так много тренировался. Возможно, по два часа в день чистого тенниса. Физической подготовки тоже не так уж и много. Мне говорил один парень, что «Арсенал» здесь тренируется один час в день, а затем отправляется домой. Точнее, пообедают и возвращаются домой.
Как эти парни могут бегать по стадиону 90 минут, тренируясь только по часу в день? Я задумался. Если тренироваться один час в день, тогда – никаких травм. Можно наслаждаться и больше играть.
У них не было денег. Кризис (улыбается). Я знаю, что они отдали всё Шараповой, и денег больше не осталось. В следующем сезоне увидим, заключу ли я контракт с ними или с другой компанией. Но с ними я четыре года играл очень хорошо.
— Вы выиграли на этом чемпионате кучу денег. Что сделаете с ними? Мальдивы? Шопинг для вашей жены?
— Мальдивы – да! Я потрачу много денег на Мальдивах. Но деньги ещё останутся. Я по-прежнему хочу купить квартиру, я не купил её ещё в Москве. Это пока дорого. Я жду. Возможно, цены будут ниже. Не знаю, а возможно, этот миллион даст мне шанс купить квартиру в Москве в следующем году.
— Как думаете, теперь вам легче будет найти спонсора, спонсора ракеток? Может быть, опять Prince?
— Это не проблема – найти спонсора ракеток. Проблема – играть этими ракетками. Я могу найти спонсора, не имеет значения, какого именно. Но смогу ли я играть другими ракетками, как сегодня? Я не знаю. Возможно, нет. Для меня вначале важно, как я играю, а не деньги – сколько платит за меня другая компания. Ведь иначе я потеряю всё, вылечу из топ-10 и затем разочаруюсь по этому поводу.
— Почему Prince больше вас не спонсирует?
— Потому что у них не было денег. Кризис (улыбается). Я знаю, что они отдали всё Шараповой, и денег больше не осталось. В следующем сезоне увидим, заключу ли я контракт с ними или с другой компанией. Но с ними я четыре года играл очень хорошо. Не знаю, может, сохраню ракетки, но контракта пока нет.
— Вы уже пять лет держитесь в группе сильнейших – это отличная стабильность. Сегодня, видимо, была ваша лучшая победа. Вы помните плохие времена? Все эти проблемы с ATP двухлетней давности? Вы счастливы, что никто больше не говорит об этом?
— Я действительно удивлён, как с такими трудными временами я добился хорошего результата, потому что всё это остаётся в вашей голове, вы всё время под давлением прессы, болельщиков, людей по всему миру. И везде, где я приезжал на турнир, пресса только и спрашивала меня о ставках и подобных вещах.
На каждом турнире, на котором я играл, мне было очень трудно. Я хотел оставить теннис на несколько месяцев, пропало желание играть. Я не знаю, наверное, у меня есть хороший тренер, моя семья, которые по-настоящему поддерживают меня, дают мне шанс. Тогда забываешь обо всём, действительно концентрируешься на теннисе, пытаешься забыть обо всём очень быстро. И я добился хорошего результата. Помню, дошёл до полуфинала US Open и всё – после этого вернулся обратно.