Николай Давыденко успешно начал выступление на Открытом чемпионате Австралии, разгромив Дитера Киндлманна со счётом 6:1, 6:0, 6:3. Россиянин, завершивший 2009 год победой на итоговом турнире ATP-тура в Лондоне и начавший новый сезон с триумфа в Дохе, на послематчевой пресс-конференции не скрывал, что вся борьба в Мельбурне ещё впереди. В то же время Давыденко уверен в своих силах и по-прежнему скромен даже в общении с журналистами. Заявил, что не хочет быть таким же знаменитым, как Пэрис Хилтон, и признался: в Австралии миллионером у него стать не получится.
Две недели провёл на Мальдивах. Начал учиться погружаться с аквалангом. Теперь я профессиональный дайвер.
— Вы являетесь одним из главных фаворитов турнира. Как вы справляетесь с этим? В этом году многие игроки, такие как Надаль и Маррей, считают, что Давыденко может выиграть турнир «Большого шлема».
— На самом деле? Удивительно, вы знаете, эти ребята начинают говорить обо мне, может быть, только сейчас. Раньше никто не говорил и никто меня не боялся. Теперь все перепугались. Вот что значит начать говорить обо мне как о фаворите, и всё такое. Но у меня есть интересное чувство. Сейчас я чувствую, что могу переиграть любого. Вот именно эти ребята сейчас чувствуют себя иначе. Прежде было не так, я знаю, что мог выиграть, но в основном проигрывал лучшим теннисистам. Но теперь я могу победить любого, и это приятное чувство.
— Вы уверены на 200% или на 400%?
— Нет, может быть, только с этими ребятами да. Если я буду сражаться против игроков тoп-10 в предстоящем четвертьфинале, полуфинале. Но прежде я должен достичь этого уровня. Мне нужно выиграть второй, третий круг, чтобы выйти на этот уровень в 200%.
— Вы любите пугать народ?
— Люблю что? Не понял вопроса.
— Кажется, вы получили удовольствие, напугав всех тех, кого сейчас напугали.
— А-а, вот вы что имеете в виду… Да, а почему бы и нет? Действительно, если кто-то боится меня, когда я выхожу на корт, то это очень хорошо. Тогда у меня будет больше уверенности в себе. Если я не чувствую себя хорошо, знаю, что все боятся играть против меня, и до сих пор чувствую, что могу выиграть любой матч.
— Это новое ощущение для вас?
— Почему новое? Это чувство было у меня всегда, но сейчас оно немного лучше. Ощущение немного сильнее.
— Как вы считаете, отношение к вам других игроков, ведущих игроков, действительно изменилось?
— Даже не знаю. Скажем, мы играли в Лондоне два месяца назад. Возможно, что-то изменилось за эти два месяца. Я знаю, что лидеры проводят все турниры на очень высоком уровне.
Но каждую неделю проходит турнир, который чем-то отличается. Знаете, некоторые парни играют лучше здесь. А, скажем, Федерер лучше играет на Уимблдоне. Или «Ролан Гаррос» отличается от других турниров «Большого шлема».
И есть другие, которые не могут, как представители топ-5, играть все турниры на высоком уровне. Я вижу у них на некоторых турнирах совсем другой уровень: то они сыграют неважно, то на других играют гораздо лучше.
Не хочу быть знаменитым. Я же не Пэрис Хилтон. Не хочу быть похожим на неё. Не хочу становиться таким знаменитым, как Надаль или Федерер. Их я на завтраке никогда не видел.
А сейчас просто турнир «Большого шлема». Я действительно не знаю, кто будет тот парень, который сыграет на сто процентов, и кто является здесь фаворитом. Это только начало первой недели, и мы ещё увидим, что может произойти на второй неделе.
— Что для вас изменилось, когда вы выиграли «Мастерс»?
— Практически ничего. Просто я выиграл миллион долларов. Всё в порядке. Ничего особенного (cмех в зале).
— Что вы сделали со всеми этими деньгами? Вы купили дом в России?
— Пока нет. Пока ещё нет. Часть денег инвестировали. Вы знаете, если вы выиграли деньги, то вам необходимо сделать больше денег. Вот что я пытаюсь делать. Не только теннисом можно зарабатывать деньги. Есть кое-что ещё. Потому что одним теннисом вы не сможете заработать много денег. Это очень важно для жизни после тенниса, что вы можете делать и как вкладываете деньги в то, чем будете заниматься после тенниса.
— Вы купили что-то для своей жены?
— Послушайте, если я буду покупать всё для своей жены, то как я смогу вкладывать деньги? Конечно, что-то я покупаю. Но не так много, как люди думают об этом.
— Что же вы ей купили?
— Вы знаете, после Лондона две недели мы были на Мальдивах. Я потратил все эти деньги там, чтобы устроить нам праздник. Я даже не думал о том, сколько там потратил. Это был хороший отдых. Мы получили удовольствие.
— Как вы оцените свою игру? Заметили, что уже улучшили её в каких-то компонентах?
— Думаю, стал лучше играть с лёта. Если вы видели мой финальный матч в Дохе против Надаля, то, наверное, отметили, что я часто выходил к сетке и делал из-за этого много виннерсов. Возможно, я улучшил подачу. Вообще, стараюсь менять тактику и стиль. Конечно, на задней линии я играть умею, но нельзя весь матч там стоять. Я хочу быть быстрым. В Лондоне, на итоговом турнире 2009 года, дель Потро заявил, что я бегаю как в видеоигре на приставке Sony Playstation 3. Теперь я хочу выйти на уровень Sony Playstation 4 и играть ещё быстрее. Для меня это очень важно.
— Дель Потро научил вас играть на Playstation?
— Да. Как в Лондоне, где все обо мне говорили как о теннисисте из видеоигры. Вроде того, что противостоять мне в реальности так же сложно, как и на Playstation. Бегаю слишком быстро. Мне нравится это отношение. Все считают, что я показываю молниеносный теннис. Хочу поддерживать этот уровень.
— А кто выиграл в вашей дуэли на Playstation?
— Вы меня не поняли. Дель Потро играл на Playstation против меня и не справился даже в видеоигре. А потом уступил мне в реальной жизни, на турнире в Лондоне. Теперь поняли?
— После победы на итоговом турнире года в Лондоне вас стали чаще узнавать на улицах? Часто просят автограф?
— Надеюсь, нет. Я же не Пэрис Хилтон. Не хочу быть похожим на неё. Не хочу становиться таким знаменитым, как Надаль или Федерер. Этих парней я на завтраке никогда не видел. Они специально остаются в номере и кушают там. Мне же больше нравится спокойно спуститься в ресторан, поесть, сходить куда-нибудь, и меня не окружают толпы фанатов.
— Вы считаете себя знаменитостью в России?
— Нет. Россия — очень большая страна. В некоторых регионах меня действительно знают, но не везде.
— Как вам кажется, Федерер и Надаль имеют преимущество на Открытом чемпионате Австралии, учитывая, что матчи ведутся до трёх выигранных партий? Они всегда прекрасно выступают на турнирах «Большого шлема». Можно ли прервать их гегемонию?
— Не знаю. В теннисном мире только и разговоров, что о Федерере и Надале. Да, эти ребята всегда являются фаворитами на выход в финал, в том числе и на турнирах «Большого шлема». С другой стороны, кто знает, что может случиться. На Уимблдоне-2009 здорово выступил Роддик, дель Потро выиграл US Open. Теннис меняется. Каждый из топ-10 рейтинга ATP-тура представляет собой грозного оппонента. На «Ролан Гаррос» удивил всех Сёдерлинг. Так что финалы могут проходить и без участия Надаля или Федерера. Как я уже сказал, теннис меняется. Надеюсь, в будущем борьба за титулы только между Надалем и Федерером прекратится.
После победы в Лондоне практически ничего не изменилось. Просто я выиграл 1 миллион долларов. Всё в порядке.
— Вы заявили, что победа на итоговом турнире 2009 года ничего в вашей жизни не изменила, кроме улучшения финансового состояния. А что изменится, если вы выиграете Australian Open?
— Не знаю, здесь вообще-то налоги составляют 50 %. Миллионов тут не заработаешь. На самом деле измениться может только ход карьеры. Может, жизнь, потому что у тебя появится титул чемпиона турнира «Большого шлема». Вопрос скорее в регалиях, но не в деньгах. Трофеи у меня есть, я уже выиграл 20 турниров, причём многие из них мне очень дороги. Например, Лондон, Шанхай, Майами, Париж. Они много значат для меня. Конечно, если выиграю турнир «Большого шлема», всегда буду помнить этот миг.
— Сколько времени вы провели на Мальдивах?
— Две недели. Начал учиться погружаться с аквалангом. Теперь я профессиональный дайвер. Иногда полезно научиться чему-то за пределами тенниса.
— Глубоко погружались?
— Начал с 18 метров. Затем 40 метров. Следующий шаг намечен на конец 2010 года. Постараюсь преодолеть отметку в 40 метров.
— Вы с женой разговариваете о теннисе? Вы доверяете ей обсуждение таких важных вопросов?
— Иногда чувствую, что не стоит этого делать, если играл плохо, она пытается меня поддержать. Если всё нормально, о теннисе не разговариваем.