Россиянин Николай Давыденко на пресс-конференции после победы в четвертьфинале Кубка Кремля над Михаэлем Беррером рассказал о своём текущем состоянии, о том, что накануне вообще не был
Я играл волнами. Начал хорошо, потом почувствовал, что где-то потерял концентрацию, подустал. Стал немного недобегать до мяча в длинных розыгрышах, проигрывал лёгкие очки. Травма ещё немного мешала, я это чувствовал. Где-то допускал двойные. Подача у меня забирает очень много сил — как физических, так и психологических, я трачу на неё много энергии. Но другого выхода всё равно нет.
уверен в своём выходе на этот матч из-за невозможности выполнять подачу, о получении новой партии ракеток на следующей неделе, о том, на каком уровне он сейчас играет, и о многом другом.
— Николай, как ваше самочувствие? Травма сегодня не мешала?
— Я играл волнами. Начал хорошо, потом почувствовал, что где-то потерял концентрацию, подустал. Начал немного не добегать до мяча в длинных розыгрышах, проигрывал лёгкие очки. Травма ещё немного мешала, я это чувствовал. Где-то допускал двойные. Подача у меня забирает очень много сил — как физических, так и психологических, я трачу на неё много энергии. Но другого выхода всё равно нет. Мне нужно что-то менять, чтобы хоть как-то компенсировать это. Но в целом играл я неплохо. Продолжал двигаться, где-то ошибался, но старался контролировать заднюю линию.
— Вы говорили, что в своём идеальном состоянии гарантированно обыграли бы Беррера, а в нынешней форме такой гарантии нет. Вы удивились тому, что счёт в итоге получился таким лёгким, или всё-таки ожидали, что выиграете в двух сетах?
— Я удивился тому, что вообще вышел на этот матч, правда. Вчера я разминал Куницына. Всё нормально, чувствую себя отлично, готов играть. Начинаем разминать подачу – и я не могу выполнить ни одной. Конечно, это для меня шок. Ведь я нормально отыграл первый матч – конечно, побаливало немного, но всё равно не было такого,
Во втором сете я почувствовал какую-то боль вокруг мышцы, и я не знал, сколько ещё выдержу. К счастью, вскоре после этого матч завершился, я уложился за час пятнадцать, час двадцать. Хватило и сил, и энергии, и мышцы. Но я не могу сказать, что будет завтра. Может быть, я выйду, а может, и нет. Мы каждый день работаем, растягиваем мышцу, расслабляем её. Я чувствую, что слишком сильно нагружаю её; это вызывает спазмы, и всё в этой области начинает болеть.
чтобы я не мог подавать. Я испугался и не знал, выйду ли на корт. Это решалось уже сегодня, на разминке. Там я забинтовал ногу, закрепил определённые мыщцы бедра, чтобы они меньше работали. И почувствовал, что спокойно разминаю подачу, что нет такой шоковой боли. Выполнил 30 или 40 подач. Этого было достаточно, чтобы сказать, что я выйду на корт, буду бороться. Но всё равно я постоянно боюсь, хватит ли меня до конца матча или нет. Сегодня было то же самое – во втором сете я почувствовал какую-то боль вокруг мышцы, и я не знал, сколько ещё выдержу. К счастью, вскоре после этого матч завершился, я уложился за час пятнадцать, час двадцать. Хватило и сил, и энергии, и мышцы. Но я не могу сказать, что будет завтра. Может быть, я выйду, а может, и нет. Мы каждый день работаем, растягиваем мышцу, расслабляем её. Я чувствую, что слишком сильно нагружаю её; это вызывает спазмы, и всё в этой области начинает болеть. Хотелось бы завтра быть в хорошей форме и победить, неважно, Турсунова или Типсаревича – потому что мне нужны очки, мне нужно хорошо играть. У меня есть ощущение, что я прибавляю, чувствую себя увереннее, даже несмотря на то, что я травмировался. В Азии было то же самое — я уверенно себя чувствовал, и тут травмировался и пропустил Пекин с Шанхаем. Обидно, безусловно. Я стараюсь что-то сделать и, конечно, рву себе мышцу. Врачи говорят, что надо отдыхать, что нельзя так. Но мне нужно. Я пытаюсь как-то заставлять себя. Конечно, играть через боль я не смогу, но мы пытаемся что-то изменить, чтобы она была не такой сильной и я мог бы проводить матчи и побеждать.
— Николай, после матча с Джоковичем на US Open вы сказали, что у вас были некоторые проблемы с ракетками и что будете работать со специалистами фирмы, чтобы улучшить их к азиатским турнирам. За это время что-то изменилось?
— Нет, я играю теми же самыми ракетками. Но мои новые ракетки пришли, они должны быть на следующей неделе. Сейчас они уже у брата. Он говорил, что они намного лучше всех моих предыдущих ракеток с Dunlop, что они
Конечно, я не скажу, что могу обыграть Федерера или Надаля, потому что мне, может быть, не хватит скорости, контроля. Но против таких теннисистов, как Беррер, Габашвили, этого достаточно. Бороться, бегать за каждым мячом, где-то играть хорошо — на таком уровне этого хватает. Я не могу точно сказать, на каком уровне сейчас нахожусь. Конечно, я не играю на первую мировую десятку, но на уровне 40-го, 30-го, думаю, я и с травмой могу выступать.
хорошо их сделали. Я их пока не пробовал, так что точно не знаю. Но, как мне кажется, даже этими ракетками я сейчас играю неплохо. Конечно, я не скажу, что могу обыграть Федерера или Надаля, потому что мне, может быть, не хватит скорости, контроля. Но против таких теннисистов, как Беррер, Габашвили, этого достаточно. Бороться, бегать за каждым мячом, где-то играть хорошо. На таком уровне этого хватает. Я не могу точно сказать, на каком уровне сейчас нахожусь. Конечно, я не играю на первую мировую десятку, но на уровне 40-го, 30-го номера, думаю, я и с травмой могу выступать.
— Вы говорили, что травма должна сама зажить. Но всё-таки врачи как-то помогают вам?
— Конечно. Вчера я пошёл в аптеку покупать противовоспалительное средство, принимал его и вчера, и сегодня, чтобы убрать воспаление, уменьшить боль. Конечно, помимо этого я работаю с врачом. Мы постоянно расслабляем мышцу, чтобы на следующий день было легче, чтобы я мог свободнее подавать. Видите, у меня есть двойные и я не могу сильно подавать, боюсь дёргать мышцу. Если я начну дёргать, то могу ещё сильнее надорвать её и усугубить травму. А так я пытаюсь как-то компенсировать, стараюсь. Но нужно время, чтобы мышца зажила. Говорят, нужно 3-4 недели покоя, вообще ничего не делать. А откуда мне сейчас взять покой? Для этого я должен вообще закончить сезон прямо сейчас, ведь осталось всего три турнира. А я не хочу заканчивать, я хочу их сыграть. Поэтому я пытаюсь что-то делать, чтобы играть их.