Неудачно сложилась азиатская серия для Веры Звонарёвой. На турнире в Паттайе она снялась с четвертьфинала из-за полученной травмы бедра. Попытка выйти на корт в Дохе тоже увенчалась неудачей, а в Дубай россиянка и вовсе не поехала. Однако перед этим Вера выиграла свой четвёртый в карьере титул на турнире «Большого шлема», на этот раз в парном разряде вместе со Светланой Кузнецовой.
Мы закончили матч уже вечером. Пока нас забрали на допинг-контроль, пока всё сдали – было уже совсем поздно. А в раздевалке из года в год работают одни и те же женщины, которые помогают игрокам. И когда мы туда пришли, они открыли большую бутылку шампанского, накрыли праздничный стол. Даже нашим тренерам и ребятам-спаррингам разрешили войти в женскую раздевалку, мы все там сидели, отмечали.
Во время короткого визита Звонарёвой в Москву корреспонденту «Чемпионат.com» наконец-то удалось поздравить Веру с успехом, а она рассказала о прошедших событиях, о том, как проходит лечение, о насыщенной программе пребывания в Москве и о дальнейших турнирных планах.
— Вера, примите поздравления с вашим первым титулом в Мельбурне и четвёртым на турнирах «Большого шлема»! Как вы восприняли эту победу со Светой? Как вообще образовалась такая пара?
— Спасибо! На самом деле со Светой мы играли уже несколько раз, мы друг друга очень хорошо знаем, причём уже много лет. Поэтому я не могу сказать, что эта пара какая-то уж очень новая. Просто мы обе концентрируемся на одиночных соревнованиях, а когда чувствуем себя на 100 процентов, находимся в хорошей физической форме, то не против сыграть и пару. Но всё-таки играть постоянно и одиночку и пару очень тяжело. Устаёшь и физически и психологически. Так что мы выбираем, наверное, самые крупные турниры, где договариваемся довольно спонтанно. Кто хочет сыграть, с тем и сыграем. Примерно в таком же духе мы договаривались и на Австралию. Я из-за травмы плеча изначально не планировала играть пару, думала, что мне будет достаточно одиночных соревнований, боялась лишний раз травмироваться. Но в тот момент я вроде бы почувствовала, что с плечом всё нормально. Конечно, оно чуть-чуть воспалилось в конце турнира в Сиднее, видимо, я начала более активно играть в матчах, но ничего страшного не было, через неделю оно прошло.
Я приняла решение сыграть в паре, спросила Свету, а потом думать-то времени особенно и не осталось. Оказалось, что раньше запись на пары заканчивалась всего за два дня до турнира, а сейчас они её аж за неделю закрывали. Когда мы опомнились, то поняли, что это был уже последний день записи. И мы быстро прикинули – вроде бы она себя хорошо чувствует, я тоже. Так всё и получилось (улыбается).
И в итоге хорошо, что так вышло. Мы обе выбыли раньше из одиночных соревнований, у нас остались силы на пару. Так мы и продолжали играть. Не могу сказать, что мы какие-то суперпарные комбинации разыгрывали. У нас вообще не было сыгранности. Мы перед матчем только разминались полчаса, пару совсем не тренировали, но, видимо, просто очень хотели остаться до самого конца. Силы после одиночек ещё остались, это тоже помогло доиграть парный турнир. Ведь у меня уже так было, что играешь одиночку до конца, а уже на пару не остаётся никаких сил – ни моральных, ни физических. А в паре реакция должна быть совсем другая, и игра совсем другая, поэтому нужно постоянно перестраиваться туда-сюда.
Повторю, что очень рада, что всё так удачно получилось. Так что, может быть, мы ещё сыграем вместе пару на крупных турнирах. Будем смотреть по нашему состоянию.
— Как вы отметили ваш успех?
— Мы закончили матч уже вечером. Пока нас забрали на допинг-контроль, пока всё сдали – было уже совсем поздно. А в раздевалке из года в год работают одни и те же женщины, которые помогают игрокам. И когда мы туда пришли, они открыли большую бутылку шампанского, накрыли праздничный стол.
Даже нашим тренерам и ребятам-спаррингам разрешили войти в женскую раздевалку, мы все там сидели, отмечали (улыбается).
— По поводу нагрузки на больное плечо. Удаётся ли уменьшать нагрузку на него, когда вы играете в паре?
— Навряд ли. Хочешь – не хочешь, а в паре тоже играешь в полную силу. Единственное помогает, что ты понимаешь — подавать тебе надо только через раз, то есть раз в четыре гейма. Значит, количество твоих подач будет намного меньше. С другой стороны, это является ещё и минусом, потому что плечо успевает чуть-чуть остыть именно к этому движению. И что, если другие три гейма будут долгими, а тебе сразу нужно подавать? Причём подавать вполсилы в паре не получится. Всё равно нужно вкладываться в каждую подачу. Ну а на таком уровне играть вполсилы просто нельзя – не выиграешь ни одного матча. Зачем тогда записываться? Если уж выходим на корт, то играем в полную силу. Да, получаем при этом удовольствие, можем где-то похихикать, пошутить, потому что это не одиночка. И это даже хорошо – это расслабляет и помогает. Мы можем разыграть какие-то комбинации, которые никогда не будем играть в одиночных соревнованиях – допустим, подачу с выходом к сетке.
Вообще, парная комбинация – это довольно интересно, но сейчас, я считаю, стало гораздо сложнее играть одновременно и одиночку, и пару. Раньше все играли в двух разрядах, а сейчас те, кто хорошо играет в одиночных соревнованиях, реже стали играть пару. Конечно, немного помогает укороченная система розыгрышей на обычных турнирах. А на «Большом шлеме» помогает то, что есть день перерыва между одиночными матчами.
Ну и, конечно, в паре есть возможность для эксперимента. То, что пробуешь на тренировках, не сразу можно воплотить в матчах. Парная комбинация как раз позволяет это попробовать, к тому же у тебя есть рядом партнёр, который может поддержать.
— Что не получилось у вас на Australian Open в одиночке? Были ли шансы пройти в третьем круге Екатерину Макарову?
— Думаю, я тогда чувствовала, что нахожусь не в идеальной форме, что играла немного нестабильно. Первый сет был с тай-брейком – там где-то были шансы. Просто их не использовала, хотя обычно в таких ситуациях играю намного стабильнее. Я всё делала правильно, рисковала, но где-то мой риск в той ситуации, в той моей форме был не оправдан. Из-за этого приходилось где-то играть слишком пассивно, отдавая инициативу в руки Кати. А она провела матч намного стабильнее. Ну, ничего страшного, такое бывает. Понимаю, что я не показала свою лучшую игру, есть над чем работать, к чему стремиться. Могла, конечно, зацепиться, если бы действовала более стабильно.
В том матче болела за «Динамо», хотя я и фанатка ЦСКА. Просто мне билеты оставили ребята из «Динамо». После этого я обязана была болеть за бело-голубых. Ну а что касается плей-офф… Конечно, всегда больше поддерживаю ребят, которых знаю, а не команды. Мне сложно сказать. Наверное, буду больше переживать за СКА, всё-таки там Максим играет. А из ЦСКА я, может быть, знаю только Алексея Яшина.
Не знаю, какой бы был результат, но теннис бы был другой. Сейчас для меня как раз самое главное – играть в тот теннис, в который могу. К этому и стремлюсь на тренировках.
После Австралии почувствовала, что стала потихоньку набирать, но случилась нелепая травма. Надеюсь, что к Индиан-Уэллсу сумею восстановиться. Пока не знаю, но в любом случае через пару дней полечу в Америку, уже там буду дальше восстанавливаться, начну тренироваться. Посмотрим, если буду чувствовать себя полностью готовой, то буду играть Индиан-Уэллс. Если нет – будем дальше смотреть, что делать.
— Вы всегда подчёркивали, что когда выходите на матч, то всегда стараетесь его довести до конца. А тут во время азиатского турне получилось, что вы не смогли доиграть сразу два поединка подряд.
— Я просто переоценила свои возможности. В первом из этих поединков, в Паттайе, всё было нормально. Но я дёрнула ногу уже во время самого матча (четвертьфинал против Сораны Кырстя – прим.ред.). Там решение было принято на месте, потому что я уже не могла продолжать игру. А в Дохе просто было большое желание играть, очень надеялась, что смогу. К тому же это такая боль, которая возникает не при каждом движении. Практически всё время себя чувствовала нормально, только при определённом движении было больно. Когда начинала играть, всё было в норме, но через полчаса стало хуже, через час – ещё хуже. Тем более такая соперница попалась, Никулеску, с которой нужно проводить долгие розыгрыши, очень внимательно действовать. Мне было очень тяжело. На коротких розыгрышах, если чувствуешь боль, то ещё можно продолжать, а на длинных столько бегать совсем невозможно. Я уже не думала об игре, а только о том, как не сделать лишнего движения. Не было смысла продолжать дальше, поэтому пришлось сняться. А дальше уже было принято решение не лететь в Дубай. Надеюсь, что у меня есть несколько дней, за которые смогу восстановиться.
— Какая точно у вас травма? Как сейчас себя чувствуете?
— Это травма четырёхглавой мышцы левого бедра. Вроде бы сейчас становится лучше. Но пока реальных тестов на корте в полную силу не проведу, точно ничего не будет известно. Я же и на шпагат разъезжаюсь, другие усилия делаю. Ведь во время тренировки это всё контролирую и всё нормально, а когда выходишь на матч, то контроль отключается и всё получается по-другому.
— Расскажите о помощи Антонио ван Грихена в этот период. На какой срок рассчитано ваше сотрудничество?
— Пока мы не знаем. Никаких планов нет, потому что сейчас главное восстановиться после травмы, и только тогда мы примем решение. Но то, что он мне помогал, то, что он поработал со мной неделю в Таиланде, думаю, это было плодотворно.
— Пару дней назад вас видели на хоккейном матче «Динамо» – ЦСКА. Какие получили эмоции? Часто ли посещаете подобные мероприятия?
— Да, я люблю хоккей, поэтому посещаю его часто (улыбается). Думаю, что меня можно будет ещё увидеть в субботу на баскетбольном ЦСКА. Во всяком случае, надеюсь, что туда схожу. Мне это интересно, я вообще очень люблю спорт. Тем более знаю Андрея Кириленко, и теперь кроме хоккея хожу на баскетбол. Когда в первый раз пришла и в живую посмотрела на баскетбол так близко, мне очень понравилось.
На таком уровне играть вполсилы просто нельзя – не выиграешь ни одного матча. Зачем тогда записываться? Если уж выходим на корт, то играем в полную силу. Да, получаем при этом удовольствие, можем где-то похихикать, пошутить, потому что это не одиночка. И это даже хорошо – это расслабляет и помогает. Мы можем разыграть какие-то комбинации, которые никогда не будем играть в одиночных соревнованиях – допустим подачу с выходом к сетке.
Можно много чего почерпнуть у других спортсменов. Конечно, не могу посещать все матчи, а только когда это позволяет график.
— ЦСКА, за который вы болеете, в первом круге плей-офф КХЛ сразится…
— … со СКА.
— Да, за который играет Максим Афиногенов, на чьей свадьбе с Еленой Дементьевой вы гуляли в прошлом году. Трудно ли будет выбрать, за кого болеть?
— Кстати, в том матче болела за «Динамо», хотя я и фанатка ЦСКА (смеётся). Просто мне билеты оставили ребята из «Динамо». После этого обязана была болеть за бело-голубых (смеётся). Ну а что касается плей-офф… Конечно, всегда больше поддерживаю ребят, которых знаю, а не команды. Мне сложно сделать выбор. Наверное, буду больше переживать за СКА, всё-таки там Максим играет. А из ЦСКА я, может быть, знаю только Алексея Яшина. Тут уже всех не поддержишь, и мне часто на хоккее хочется понаблюдать хорошую игру.
— Получается, что в Москве вы бываете раз в три месяца. Какие дела успеваете сделать, кроме того, как сходить на хоккей и баскетбол?
— Да. Вот позвали на съёмки передачи Диброва «Временно доступен». Иногда меня приглашают на телевидение, и если есть возможность, то стараюсь посетить такие мероприятия. Но в основном не хватает времени почти ни на что. Так получается, что когда я в Москве, мне надо заниматься собой – либо нужно ходить, поддерживать форму в тренажёрном зале, либо ещё как-то тренироваться – если есть перерыв, и нет травм. Либо нужно проходить восстановительные процедуры, и мне помогает здесь Богданов Владимир Алексеевич, он со мной занимается каждый день. И когда с ним восстанавливаешься, то день в занятиях пролетает быстро. И если потом удаётся выбраться вечером на какие-то спортивные мероприятия, то это делаю с удовольствием. Хочу вот ещё посетить какой-нибудь большой концерт, но, к сожалению, в эту неделю никак не получится. Ещё хочется попасть в театр, но не знаю – успею или не успею.