История противостояния Эверт и Навратиловой

«Удивительно, что за все эти годы мы сохранили уважение друг к другу и хорошие отношения, несмотря на то что более 15 лет сражались за главные титулы в мировом теннисе. Каждый день она присутствовала в моей жизни. Нравилось мне это или нет, но каждый день Мартина так или иначе была частью моей жизни. Я или играла с ней, или читала о ней, или она что-то говорила обо мне, или был другой повод, но мы были неразлучны», — вспоминает Крис Эверт.

80 матчей, 60 финалов, 14 финалов турниров «Большого шлема» — вот лишь некоторые цифры, дающие представление о величии противостояния Крис Эверт и Мартины Навратиловой. Никто и никогда не играл друг с другом так часто и на таком высоком уровне. Для того чтобы соперничество двух игроков стало настолько уникальным, должно было совпасть много факторов. И они совпали. Эверт и Навратилова практически ровесницы, обе на протяжении карьеры избежали серьёзных травм, обе обожали теннис и стали примерами спортивного долголетия (Крис играла практически до 35 лет, а Мартина выходила на корт в одиночке даже в 47). Но, пожалуй, определяющим фактором успешности этого противостояния стало то, что они обе были значительно сильнее всех остальных теннисисток на протяжении большей части карьеры.

Именно это превосходство над всеми и позволило им 60 раз встретиться друг с другом в финалах. Противостоянию Пита Сампраса и Андре Агасси мешали Борис Беккер и Джим Курье, Джимми Коннорсу и Джону Макинрою — Бьорн Борг и Иван Лендл, Рафаэлю Надалю и Новаку Джоковичу — Роджер Федерер и Энди Маррей. Эверт и Навратиловой по большому счёту не мешал никто.

«Наше соперничество получилось настолько великим, потому что мы были совершенно разные. Мы как огонь и лёд, чёрное и белое. Мы полные противоположности. Это потом мы сдружились и поняли, что у нас много общего, но 30 лет назад люди считали нас абсолютно непохожими. Я была американкой, а она чешкой, я играла в более защитный теннис, а Мартина проповедовала атакующую игру и выходы к сетке, я вела себя на корте спокойно, а Навратилова была очень эмоциональна. На тренировках и в детстве я кидала ракетки и не сдерживала себя, но тренер убедил меня, что нельзя показывать эмоции, это твоё преимущество», — вспоминает Эверт. «А мой тренер делал акцент на самой игре, мы вообще не говорили про психологию, поэтому у меня не было никакого фильтра — всё то, что я чувствовала внутри, я выплёскивала на публику. Понятно, что у нас разные стили, но я считаю, главное отличие было именно в игре», — отвечает ей Мартина.

«Я всегда хотела играть с лучшими теннисистами, чтобы понять, чего стою. В 1973 году в Акроне в первом круге я попала на Крис. Тогда исполнилась моя мечта, потому что я могла проверить себя в матче с топ-игроком. Моя цель в той встрече была простой — чтобы Эверт запомнила моё имя», — вспоминает первый из 80 очных матчей Навратилова. «Я очень нервничала, потому что слышала о Мартине, но никогда с ней не играла. Мне говорили, что она опасная соперница, хорошо готовая физически, отлично играющая у сетки. Ей было всего 16, но она уже многое умела. Правда, в то время она не так хорошо двигалась».

Навратилова моложе своей главной соперницы на 21 месяц, и в начале их соперничества разница в возрасте играла большую роль. С 1973 по 1975 год Эверт выиграла первые пять матчей, отдав Мартине всего один сет. А в первых 25 матчах Навратилова оказалась сильнейшей всего четыре раза. Впервые на «Большом шлеме» они встретились в финале «Ролан Гаррос»-1975, и Эверт одержала непростую победу — 2:6, 6:2, 6:1.

История противостояния Эверт — Навратилова

Сейчас в это трудно поверить, но перед финалом девушки вместе тренировались. «В день матча мы вместе час тренировались, потом шли на обед, а затем возвращались на корт уже на матч», — вспоминает Мартина. «А на следующий день мы вместе отправлялись на следующий турнир. Мы ведь ещё и вместе играли в паре. Вот так мы и жили», — добавляет Крис.

«В какой-то момент Навратилова перехватила инициативу, она всё чаще стала меня побеждать. Если честно, мне уже не нравилось, что мы играем пару и вместе тренируемся, потому что мне казалось, что она всё лучше узнаёт мою игру. Тогда я решила, что мне надо сосредоточиться на одиночке и постараться вернуться на первое место. Для меня это было самым важным».

В 1978 году их соперничество вышло на новый уровень — они впервые сыграли в финале Уимблдона. «Я с нетерпением ждала матча. Крис уже дважды побеждала на Уимблдоне, а я впервые боролась за титул. Конечно, я волновалась, но я не ощущала большого давления, потому что всегда хотела играть в этом матче. Помню, в первом сете Эверт меня разгромила, а в начале второго произошло нечто странное — я смазала простейший смэш, просто не попала по мячу. В том же гейме мы обе оказались у сетки, и Крис пробила мне в голову — разумеется, случайно. Мне было очень стыдно, но я подумала: я допустила грубейшую ошибку, соперница попала в меня, а затем погладила по головке — что может быть хуже? Я расслабилась и успокоилась. Эти два эпизода мне помогли. Когда я подавала на матч, то не могла нормально дышать. Я играю с Крис в финале Уимблдона и нахожусь в шаге от победы! Я всегда мечтала выиграть этот турнир. Эверт была такой правильной, красивой и спокойной, настоящая американская леди, её все любили, и весь стадион поддерживал её».

Эверт действительно пользовалась большей популярностью. Особенно её любили на Уимблдоне, потому что с 1979 по 1987 год она была замужем за англичанином Джоном Ллойдом. Но ещё болельщикам свойственно поддерживать слабейшего, а на определённом отрезке Крис стала именно такой. «В течение двух с половиной лет я не могла победить Мартину — она выиграла 13 матчей подряд. Она была быстрее, сильнее, в тот период Навратилова была очень хорошо подготовлена психологически. Я пыталась найти бреши в её игре и понять, на что мне нужно давить, но не могла. На протяжении этого периода мне было очень тяжело с ней играть.

Мой тренер говорил, что я сильнее психологически, так что в ключевых очках в концовке матча у меня должно быть преимущество, но проблема в том, что я не добиралась до этих очков, а проигрывала раньше. Но в Ки-Бискейне в 1985 году у Мартины не шла подача, и я победила её легко — в двух сетах. И в следующих встречах я уже чувствовала себя более комфортно».

Эверт, как правило, успешнее играла на грунте, а Навратилова была практически непобедима на траве. На харде и ковре Мартина имела преимущество, но небольшое. Однако в течение двух лет она выигрывала и на чужой территории — например, в финале «Ролан Гаррос»-1984 она разгромила соперницу 6:3, 6:1. Именно поэтому решающий матч год спустя был для Эверт очень важным. Она вспоминает, что та победа, добытая со счётом 6:3, 6:7 (4:7), 7:5, стала, возможно, самой значимой. Крис так и не удалось обыграть соперницу на «её поле» — все пять финалов Уимблдона завершились в пользу Мартины. В 1984-85 годах соперничество теннисисток достигло апогея — они играли в шести финалах «Большого шлема» подряд, и Эверт оказалась сильнее только на «Ролан Гаррос»-1985. В 1986-м в Париже они в последний раз встретились в финале «Большого шлема», и Крис смогла защитить свой титул. С 87 года они уже стали пересекаться на полуфинальных стадиях, а последняя глава была написана в Чикаго в 1988-м — Мартина выиграла 6:2, 6:2.

Они ездили на лыжные курорты, вместе ходили на свидания и в клубы и получали удовольствие друг от друга за пределами корта. Мартина была на двух свадьбах Эверт, а Крис поддерживала Навратилову во время матча США — Чехословакия в Праге. Обе девушки соглашаются, что их соперничество продлило их спортивное долголетие и улучшило результаты, ведь они подстёгивали друг друга. На протяжении 30 лет они остаются хорошими подругами. «Я знаю, что если мне что-то нужно, то я всегда могу тебе позвонить. У меня есть три главных близких человека, и один из них ты», — говорит Мартина. «Аналогично. Я всегда знаю, какой номер набрать», — соглашается Крис.