15 октября на турнире «ВТБ Кубок Кремля» состоялась пресс-конференция олимпийских чемпионок Екатерины Макаровой и Елены Весниной. Мероприятие прошло в рамках проекта «Активный гражданин». Россиянки рассказали о своих впечатлениях от победы на Олимпиаде, встречах с Усэйном Болтом, статусе олимпийских чемпионок, выступлении на Кубке Кремля и многом другом.
— Елена, вы в первом круге играете с Бегу, что можете сказать о сопернице?
Елена Веснина: Я прекрасно знаю Ирину Бегу. Мы как раз обсуждали с Катей, что пару лет назад она здесь сыграла финал и показала очень хорошую игру. Она – теннисистка комбинационного плана и хорошо чувствует мяч, здорово подаёт, так что это будет сложный матч для первого круга.
— На Итоговом чемпионате WTA регулярно меняют формат для пар. Как вы к этому относитесь?
Е.В.: В этом году снова будет олимпийская система. То есть при худшем раскладе один матч. Для Итогового чемпионата это даже логично. В одиночном — там необходима круговая система. Вообще, есть собрание WTA, где интересуются мнением игроков,
Веснина: Бегу – теннисистка комбинационного плана и хорошо чувствует мяч, здорово подаёт, так что это будет сложный матч для первого круга.
но по поводу Сингапура я не помню, чтобы было обсуждение.
— Расскажите немного про Олимпиаду, про самый сложный матч.
Екатерина Макарова: В плане нервов самым тяжёлым был четвертьфинал, потому что очень хотелось пройти в полуфинал и уже бороться за медали. А физически тяжелее всего было в полуфинале, где были очень сильные соперницы из Чехии. Играли почти два с половиной часа с ними.
— Ни одного сета не отдали. Концентрация была на каждый мяч?
Е.В.: Да, мы с Катей прекрасно знали, чего мы хотели. Мы о некоторых вещах даже не говорили, просто выходили и делали свои дела. Были непростые погодные условия, нервозность присутствовала, но использовали свой опыт, не отвлекались на другие моменты.
— Екатерина, что вы сделали со своей машиной?
Е.М.: Как и Елена, я свою машину подарила отцу. У него недавно день рождения был. У нас папы разъезжают.
Е.В.: Олимпийские папы. (Смеются.)
— Насколько важно в теннисе уметь предвидеть происходящее?
Е.В.: Это очень важно. Почти все ведущие игроки этим обладают. Но натренировать это почти невозможно. Самой яркой представительницей этого умения является Мартина Хингис.
— Екатерина, а вы обладаете этим даром?
Е.М.: Наверное, нет. Но в теннис на высоком уровне играют те люди, которые могут «читать» соперников. При этом ещё бороться до конца и выходить из разных ситуаций.
— Кто победит в женской сетке?
Е.М.: В прошлом году я не играла и могла прокомментировать, сейчас не могу. Победит сильнейший.
— С Марией Шараповой справедливо поступили?
Е.В.: Да, ведь сначала хотели четыре года, потом два. Думаю, что это было оптимальное решение. Маша сама была очень рада, что уже срок уменьшили и в следующем году она может выступать.
— На Олимпиаде у вас всё было благополучно, но можете рассказать, как вы туда с боем добирались?
Е.М.: Да, путь туда был непростым. Мы летели туда из Монреаля с пересадкой в Майами. Но наш рейс из Монреаля опоздал на шесть часов. Мы пытались поменять билеты на рейс через Нью-Йорк, но всё было распродано. Когда мы прилетели в Майами, то, конечно, пропустили свою стыковку. Всё забронировано до пятницы, мы прилетели туда во вторник, а в субботу уже надо было играть… Так что у нас была небольшая паника.
Е.В.: Небольшая совсем. (Смеётся.)
Е.М.: Мы пошли на стойку American Airlines, пытались добиться, чтобы нам что-то нашли. Судьба нам освободила два билета в эконом-классе. Перед тем как мы должны были улетать, в Майами прошёл невероятный ливень. Аэропорт снова закрыли. Мы ждали пока это всё закончится. В итоге благополучно добрались до Рио-де-Жанейро. Я Лене постоянно говорила, что давай, что это будет самое тяжёлое на нашем олимпийском пути.
Е.В.: А у меня ещё день рождения в этот день был.
— Были ли у вас любопытные истории на Олимпиаде вне корта?
Е.В.: Наверное, когда мы на автобусной остановке увидели Болта. Но это без Кати было. Мы ждали свой автобус с Настей Павлюченковой. И мы услышали, что все говорят, что кто-то идёт. Это был Болт. Он проходит мимо нас в наушниках, в кепке. Мы думаем, что надо же с ним сфотографироваться, ведь это же Усэйн Болт. Но неудобно пойти было. Боимся, что отвлечём человека или потревожим. Он прошёл, мы посмотрели на него снизу вверх, а он на нас сверху вниз. Один канадский тренер догнал его, позвал и просто сфотографировал. Он был доволен, а там фотография, где Болт на него смотрит как на больного.
Е.М.: У меня тоже связано с Болтом. Я так расстроилась, когда Лена рассказала эту историю. В последний день, когда мы уезжали. Прошёл человек в обычной одежде. Я даже не сразу поняла, что Болт. Но в итоге тоже побоялась к нему подойти.
Е.В.: Ещё была история со значками. Обмениваться значками разных стран – это давняя традиция. Самые ценные – значки из стран, у которых меньше всех представителей. На церемонии открытия стояли люди с копьями, в шкурах. Мы даже не поняли, что это спортсмены. Мы с ними просто сфотографировались, а потом поняли, что они атлеты. Я их спросила, откуда они, а они сказали, что из Тонга. И поменялась с нами значками. А у них всего было несколько атлетов от всей страны. Мы потом ходили и смотрели с Донским и другими ребятами, кто сколько значков наменял.
— Кто победил?
Е.В.: У меня где-то было около 30, а у Жени было больше. Но больше всех было у стрелка.
Е.М.: Каменских. У него было больше 70 значков.
Е.В.: Да, скрупулёзно ходил и обменивался.
— Когда вы понимаете, что вы – олимпийская чемпионка, что это меняет внутри?
Е.М.: Сначала было тяжело в это поверить. Мы с Леной не верили и без конца говорили друг другу, что вот, мы действительно стали олимпийскими чемпионками. Когда я проснулась на следующее утро, она мне написала:
Веснина: Думаю, что это было оптимальное решение. Маша сама была очень рада, что уже срок уменьшили и в следующем году она может выступать.
«Доброе утро, олимпийская чемпионка!» (Смеётся.) У меня была дрожь по телу от того, что это свершилось, что мечта воплотилась в жизнь. Сейчас уже, со временем, по чуть-чуть привыкаешь, что такой статус появился. Те моменты и дни в Рио-де-Жанейро, которые очень быстро прошли, думаю, мы не забудем никогда в жизни, потому что это было что-то невероятное, я ни разу такого не испытывала.
Е.В.: Ввиду того, что у нас каждый год четыре турнира «Большого шлема» и все из них важны, мы всегда выкладываемся там на 100 процентов, это наша главная цель в сезоне. Но Олимпийские игры для нас с Катей всегда стояли особняком, мы к ним шли именно запланировано. То есть у нас всё было подстроено, весь план подготовки, турниры, которые мы сыграли. Мы очень грамотно, на мой взгляд, рассчитали с Катей и сыграли в Монреале за неделю до Рио-де-Жанейро. У нас появился какой-то такой игровой тонус, плюс победа на турнире придала уверенность. Как я уже говорила, мы знали, что нам будет непросто, будет много накладок с организацией, с кортами, что-то обязательно будет. И мы были к этому готовы, на нас это никак не сказывалось. Мы были на самом деле счастливы просто находиться там в тот момент, получали с Катей удовольствие от каждого дня. Даже какие-то небольшие мелочи придавали нам настроение. И эту неделю в Рио-де-Жанейро мы запомним на всю жизнь. Как сказал нам Шамиль Анвярович, не бывает экс-олимпийских чемпионок, это статус на всю жизнь, и мы с Катей, конечно, очень рады, что нам удалось выиграть для страны золотую медаль. Тем более что у нас ещё не было золота в парах.
— Кроме любимого тенниса, вам удалось на какие-то другие виды спорта посмотреть? Если не вживую, то хотя бы по телевизору? Что вас больше всего интересовало, и какие результаты больше всего впечатлили?
Е.В.: По гандболу смотрели все отборочные. Пока у нас шёл в дождь в какой-то из дней и матчи остановили, мы нашли трансляцию в нашей зоне отдыха и смотрели как раз матч женской сборной России против сборной Дании. Когда девочки крупно проигрывали по счёту, а потом выиграли. Потом мы ещё плавание смотрели.
Е.М.: Фехтование.
Е.В.: Фехтование, точно. Но фехтование сложно. Мы не понимаем: «Да!» — а там не тот того кольнул. Сложно, смотрю фехтование – и не могу понять. Плавание как-то проще – доплыл, не доплыл, утонул, всё. (Смеётся.)
— С представителя других видов спорта подружились?
Е.В.: Ну, мы общались, да. Вот, с фехтовальщицами познакомились, с Софьей Великой, с Яной Егорян. Я знаю Юлию Ефимову ещё по пекинской Олимпиаде. С волейболистами-ребятами познакомились – Вербовым, Вольвичем, с боксёром Тищенко.
— Но какая-то особая атмосфера в команде чувствуется, когда есть сборная России?
Е.В.: Мы как-то все так дружны, и все друг за друга так радуемся искренне, что это, наверное, непередаваемо. В обычной жизни на обычных турнирах мы не следим за выступлениями других спортсменов именно так, как на Олимпийских играх. А здесь ты радуешься за каждую победу нашего спортсмена, как за свою. В общем, мы познакомились с разными спортсменами, с кем смогли – пообщались, пожелали удачи, кто за нас болел, мы за кого-то болели. Вот на наш финал хотели прийти очень много волейболистов, но сказали, что нет билетов, а в итоге было очень много свободных мест, обманули. (Смеётся.)
— Столкнулись ли лично вы со спартанскими условиями в Рио-де-Жанейро, и существует ли у вас определённый райдер – список вещей, которые обязательно нужны вам для комфортного сна, отдыха, для тренировок?
Е.М.: Я была только в Лондоне на предыдущей Олимпиаде, поэтому мне тяжело сравнить, тем более мы не жили в Деревне, мы жили в доме. Мы с Леной один раз съездили в Деревню, и, конечно, лондонская не сравнится с Деревней в Рио-де-Жанейро. Но как-то действительно, как Лена уже сказала, мы были готовы к тому, что там не всё будет на высшем уровне. Это очень бедная страна, это всё им так тяжело давалось, поэтому на всё, что мы увидели, мы отреагировали очень спокойно. Были какие-то небольшие комнаты или кровати, но в принципе, всё было удобно и подушки были удобные. У нас на турнирах иногда бывают хуже кровати и подушки, чем были в Рио-де-Жанейро. Конечно, питание… Там надо было выбирать, что съедобное, что не совсем. В этом плане приходилось выбирать. Но, как я вот Лене тоже говорила, мы все начинали играть маленькие турниры, ITF-10,000 и 25,000, это были разные страны – и Турция, и Египет, и Румыния. И там условия были даже хуже, поэтому в этот момент мы просто вспомнили, что мы не сразу жили в пятизвёздочных отелях, мы тоже начинали скромно. Мы просто постарались как можно больше полюбить это место и принять его таким, какое оно есть, потому что поменять в нём мы всё равно ничего не могли.
Е.В.: Мы абстрагировались, я бы так сказала. Самое главное, что была кровать хорошая. Подушка, кровать, и работал кондиционер — всё. Больше нам, в принципе, ничего не нужно было.
Макарова: Мы вспомнили, что не сразу жили в пятизвёздочных отелях, тоже начинали скромно. И просто постарались как можно больше полюбить это место и принять его таким, какое оно есть.
Мы именно старались абстрагироваться в том плане, что нам было приятно общаться друг с другом, с нашей командой, с нашими тренерами. У нас была такая непринуждённая обстановка, которой на турнирах обычно не бывает – там каждый сам за себя, у каждого своя команда, каждый занимается своим делом. А тут мы все вместе собираемся вечером в комнате, у нас один маленький телевизор на всех в нашей «коммунальной квартире», как мы шутили. И мы смотрим какой-то вид спорта, болеем за пловцов, за гандбол. Те трансляции, которые мы находим, все дружно смотрим. И все эти неурядицы – с едой, с организацией — всё сходило на нет, и мы же понимали, что всё равно здесь не будем вечно находиться, это какой-то отрезок твоего времени. Как Катя сказала, мы начинали играть на турнирах в более худших условиях, так что это никак не могло на нас повлиять, мы понимали, что можем здесь жить, играть.
— Как часто у вас в году бывают такие условия, когда вы питаетесь не в ресторанах, гостинице или при спортивных комплексах, а у вас есть только плита в номере и вам приходится готовить самим? И какие, может быть, у вас есть фирменные блюда, которые вы наловчились делать?
Е.В.: Наверное, во время Уимблдона. Когда мы живём в домах, идём за продуктами, покупаем, готовим. Фирменное блюдо? Кать, у тебя, я знаю, рыба. Что-то было с рыбой связано. (Смеётся.) А у меня, наверное, паста с морепродуктами.