Эксклюзив про сборную России по биатлону – проблемы Мироновой, давление на Халили и Серохвостова, еда за свои деньги

Через считаные дни в Ханты-Мансийске спринтерскими гонками на первом этапе Кубка России стартует зимний биатлонный сезон. Четыре группы сборной России и спортсмены региональных команд будут биться за медали главного национального турнира и за отличные призовые.

Тренер одной из групп национальной команды Артём Истомин, который лишь в мае начал самостоятельную работу, рассказал о сложностях развития российского биатлона, болезнях Даниила Серохвостова, странном состоянии Светланы Мироновой, «подкачке» Карима Халили, еде на сборах за собственные деньги, уходе от Юрия Каминского и многом-многом другом.

Внутри очень интересные подробности о внутренней кухне сборной России. Вряд ли вы знали обо всём этом раньше, даже если пристально следили за биатлоном.

• «Крепкие слова порой всё равно проскальзывают»
• «Даже если Миронова пропустит весь сезон, я не расстроюсь»
• «На Халили и Серохвостова идёт психологическое давление из-за перехода в нашу группу»
• «Эксперты, тренеры говорили, что мы занимаемся ерундой»
• «Каминский знал, что я не буду отсиживаться за его спиной»
• «Я уважаю спортсменов и тренеров других групп, но очень хочу их обыграть»

«Крепкие слова порой всё равно проскальзывают»

– До старта сезона менее двух недель. Вы впервые готовили спортсменов к сезону самостоятельно. В чём были основные сложности?
– Сложности, прежде всего, были у меня с самим собой. Особенно в педагогическом плане. Ведь нужно было переключиться на работу с женщинами. Да, подготовка в целом одинаковая, но есть множество нюансов, которые нужно учитывать – переносимость нагрузки, возможность выполнения тех или иных упражнений. Само переключение с мужчин на женщин и с женщин на мужчин – достаточно сложно. Гораздо больше всего нужно держать в голове, постоянно держу под рукой блокнот, записываю все тонкости работы.

Ну и слёзы, конечно. Для меня это было новым и неожиданным, поскольку у парней такого нет. У ребят больше злости на самих себя, а у девушек немного по-другому. Но нужно отдать должное девочкам, что они в подготовительный период были достаточно терпеливы. Они пытались делать всё, что им рекомендует тренерский штаб. Иногда не получалось, но главное – желание.

А ещё сложность в том, что у меня теперь совершенно иная ответственность, поскольку статус другой.

– Часто приходится сдерживать себя? В работе с парнями ведь крепкие слова часто помогают.
– В этом плане у меня нет различий, что я к девочкам должен мягче относиться, к парням – строже. Скажу так, к тем спортсменам, которые менее требовательны к себе, мне приходится быть более требовательным. Но некоторые спортсмены слишком много требуют от себя, и с ними ты ведёшь себя иначе. Крепкие слова порой всё равно проскальзывают, но очень-очень редко.

– Спортсмены вам доверяют?
– Интересный вопрос. Для нас это первый совместный сезон. Да ещё такой, в котором по ходу летней подготовки было три крупных старта – два этапа Кубка Содружества и чемпионат страны в Чайковском. С одной стороны, им нужно было показать результат, чтобы они увидели – мы идём правильным путём. С другой — мы должны готовиться к зимнему сезону, а если точнее – на перспективу. Ещё конкретнее – к зимней Олимпиаде — 2026. И если ты выстраиваешь работу на четыре года, это совершенно иной подход. Я консультировался с другими тренерами, со специалистами Центра спортивной подготовки Минспорта, с руководителем аналитического направления Андреем Сергеевичем Крючковым. Кто-то советовал одно, кто-то – другое, но мы выбрали работу на перспективу.

Но при этом я сразу сказал спортсменам: вы отобраны в национальную команду, а потому даже в загруженном состоянии должны выходить и показывать достойный результат. Не можете ногами – отбивайте на стрельбе, не можете на стрельбе – отбивайте ногами, но свой класс нужно показывать в любом состоянии. В общем, я объяснил им, что мы не будем готовиться к летним стартам, у нас другая задача – поднять среднюю дистанционную скорость, повысить точность стрельбы, чтобы в среднем по сезону мы выступали на хорошем уровне. Это база, за счёт которой можно идти дальше.

– Какова роль Виталия Норицына в том, что вы достаточно быстро смогли переключиться на работу с девушками?
– Очень большая. Все тренировки, планы мы обсуждаем, он мне подсказывает, как лучше работать, какие упражнения они могут сделать, какие – не могут по тем или иным причинам. И он не просто так говорит, а доказывает примерами из собственного опыта или научными данными.

«Даже если Миронова пропустит весь сезон, я не расстроюсь»

– На Светлану Миронову делались большие ставки. Но она в итоге не готова к сезону, тренируется отдельно, её состояние непонятно. Вы как тренер сделали всё, чтобы этого избежать?
– Многие лидеры мирового биатлона посвящают сезон тому, чтобы восстановиться, прежде всего психологически. Даже два года думать только об Олимпиаде, настраиваться на неё и готовиться к этому старту – огромная нагрузка. А если это не два года, а три или четыре? Чтобы подготовиться к следующим Играм, нужно перезагрузить себя, это первый момент. Все же понимают, сколько лет будет Свете в 2026-м (32 года. – Прим. «Чемпионата»). Второй момент, у неё есть серьёзные отклонения по здоровью. Врачи это понимают и делают всё, чтобы восстановить спортсменку. А мы как тренеры сделали всё, чтобы не давить на неё, не заставлять. Я не стал говорить ей о том, что она должна, обязана тренироваться. Всё же было видно по биохимии. Мы с Виталием Викторовичем вызвали Свету, спокойно с ней поговорили, она поблагодарила нас за то, что не стали её давить нагрузками.

В данный момент она работает по своему состоянию. Рекомендации все она получила, у нас постоянный контакт. Как только Миронова позвонит и скажет, что готова работать, мы будем заниматься дальнейшим планированием. Света – не та спортсменка, которую нужно мотивировать, подстёгивать, она сама для себя главный мотиватор. Главное, чтобы она восстановилась по здоровью. Света очень тонко чувствует свой организм. В самом начале подготовки к сезону она сразу сказала – что-то не так. Затем её подозрения подтвердились результатами биохимии и выводами врачей.

– Вы не исключаете, что Светлана пропустит сезон полностью?
– Даже если это будет так, я от этого точно не расстроюсь. Для меня главное — её здоровье. Если для этого потребуется целый сезон, значит, пусть пропускает. Если будет готова стартовать после Нового года – будем подводить её к отдельным гонкам. Света функционально очень сильная спортсменка, у неё серьёзная база, так что может обойтись и без определённых этапов межсезонной подготовки. У Михаила Викторовича Шашилова (прежний тренер Мироновой. – Прим. «Чемпионата») слабых спортсменок просто не бывает.

– Уход Ларисы Куклиной в группу к Каминскому стал неожиданным?
– Я уже говорил, что на любую ситуацию смотрю с нескольких сторон, а потом уже делаю выводы. Если бы я был на месте Ларисы и почувствовал, что нужно что-то поменять, а в другой группе будет комфортнее, я поступил бы так же. С чем именно связан её уход – нужно спрашивать у самой Ларисы, но я отнёсся к этому с пониманием. Никаких разногласий с ней не было. Она позвонила, мы всё обсудили и расстались по-доброму. Нужно ещё понимать, что я моложе спортсменки, а в России есть определённый стереотип, что тренер – где-то там высоко и уж точно старше. Кто-то ведь к подобному привыкнуть не может.

– В составе группы изначально только Миронова выделялась. Остальные спортсменки раньше не блистали, по сути – второй состав сборной России. В такой ситуации тренеру проще – ведь от спортсменок особо никто ничего не ждёт?
– Я примерно и ждал такого расклада, ведь только начал самостоятельную работу. Мы сразу дали понять спортсменкам, что они должны быть личностями. И тех, кто не хочет выйти на другой уровень, не должно быть в команде. Если ты не лидер в голове, ты не сможешь быть лидером и в реальности. Главное, стать лидером в голове и поверить в это. Мы видим, как они работают на тренировках, и понимаем, что они хотят идти вперёд. Хотя даётся им это очень-очень тяжело. По любому у них в голове проскакивает мысль – да зачем мне всё это нужно? Но на каждой тренировке нужно становиться лучшей версией самого себя вчерашнего. Тяжело? Нужно это пережить, отработать. Именно те тренировки, которые даются тяжелее всего, и будут развивать спортсмена. Нужно тянуться за теми, кто сильнее в отдельных компонентах. Когда спортсмен будет так мыслить, тогда и будет развиваться.

«На Халили и Серохвостова идёт психологическое давление из-за перехода в нашу группу»

– Преображение Карима Халили – ваше совместное решение? Он таким качком стал, выглядит едва ли не самым мощным биатлонистом в сборной России.
– Да, мы вместе это решили. Карим и до этого был достаточно мышечным парнем, но проблема был в том, что его мышечная масса не функционировала так, как требовалось. Это отражалось и на дистанционной скорости, и на надёжности. Он выдерживал первую гонку, а затем наблюдался спад. Наша задача – это исправить. Кариму нужно добиться существенного прогресса, а для этого нужно что-то менять. В прошлые сезоны он работал очень объёмно, набрал хорошую базу. Теперь ему нужна реализация в плане скорости. Сейчас с ним ведётся большой объём работы в техническом плане, аэробном, мы делаем большой объём тренировок на выносливость. Карим подрос в мышечной массе на два-три процента.

Нынешний сезон – первый после олимпийского, и на данном этапе у нас есть возможность отработать именно так. Если бы мы делали это ближе к Олимпиаде, то просто не успели бы сформировать мышечные структуры и увидеть качественные изменения в мышцах, которые необходимы для увеличения скорости. Это создало бы больше проблем, чем принесло пользы. Повторю, сейчас такая работа допустима. Самое главное, что Карим не боится экспериментов и готов пробовать новое. И результаты уже видны. Для меня было удивлением то, что он показывал летом. Мы же не вели специальную подготовку к летним стартам, я был уверен, что ему будет гораздо тяжелее. А Карим не просто выглядел очень уверенно, но и держал скорость в каждой гонке на каждом этапе.

– Даниил Серохвостов назвал прошедшее межсезонье худшим в карьере, имея в виду многочисленные проблемы со здоровьем. В чём они заключались?
– В апреле он в достаточно тяжёлой форме перенёс коронавирус. После этого у него начались аллергические реакции, а это сразу снижение по иммунитету. Соответственно, первый тренировочный этап он пропустил. Затем начал втягиваться, хорошо поработал в июне и июле, после чего в августе вновь заболел короной. Я не стал давить на него, чтобы он сразу лечился антибиотиками, попытались обойтись без них – не получилось. Всё равно пришлось проходить курс лечения, после чего он серьёзно потерял в мышечной массе и, соответственно, в форме. Прошлый месяц он посвятил тому, чтобы постараться вернуть утраченные кондиции. Даниил парень функциональный, и очень плохо, что так всё получилось. У нас на предстоящий сезон другие планы были. Выйти на прошлогодний уровень ему по силам, а вот сделать шаг вперёд – не уверен. На данном этапе он восстанавливается, и восстанавливается хорошо, да и в техническом плане видны все изменения, которые мы хотели увидеть. Психологически он сильный спортсмен, всё выдержит.

Понятно, что на него и Карима идёт психологическое давление из-за перехода в нашу группу. Хотел бы спросить у тех, кто это делает – вы за кого болеете? Явно не за российский биатлон.

– А на них есть давление? Со стороны кого?
– Давление есть. Но называть никого не буду. Поставьте себя на их место. У профессиональных спортсменов тяжёлая работа и масса ограничений. Они не могут себе позволить то же самое, что и обычные люди. А во время подготовки к крупнейшим стартам все эти ограничения и давление увеличиваются. Я уж не говорю о физическом утомлении. Чтобы показать увеличение скорости, необходимо получить дозированный перегруз, только так можно выйти на пик формы. После пика всегда идёт снижение, и снижение серьёзное. Всё это нужно учитывать. Спортсмены начинают искать тот путь, который позволит пойти вперёд. Я иногда ставлю себя на их место и понимаю, что думал бы только о себе, о своей карьере, а не о том, кто и что про это скажет. У нас многие корят спортсменов за то, что они безответственные, в любой ситуации на тренера всё валят. Но переход в другую группу – серьёзная ответственность, поскольку подготовка полностью меняется. И если что-то не получится, им первым будут пенять – а, это вам всё не нравилось на прежнем месте, вот и получайте. Конечно, в случае неудачи и тренер должен быть готов к валу критики – тебе дали готовых спортсменов, а ты не смог. Я с себя никогда ответственности не снимал и снимать не собираюсь. Когда я работал с Юрием Михайловичем, переживал любое поражение команды, принимал всё близко к сердцу.

– С Халили и Серохвостовым вы работали и в группе Каминского. Вы знали при формировании собственной группы, что эти парни тоже придут к вам?
– Честно говоря, я думал о том, что буду работать только с женской группой. Когда уже вроде бы всё было определено, позвонил Карим и попросился работать вместе. Для меня это было тревожным моментом, поскольку я понимал, какую ответственность возьму на себя, согласившись работать с ним. Но Карим сказал, что можно вместе пробовать что-то новое и идти дальше. Потом позвонил Серохвостов и также обсудил возможность совместной работы в группе. За Даниилом я наблюдал достаточно давно, ещё когда он был в юниорах. Можно сказать, «вёл» его, поскольку понимал – этот парень точно будет в основной команде.

– Как вы управляетесь с таким балагуром и весельчаком, как Серохвостов?
– Зачастую очень весело у нас все тренировки проходят. Нужно понимать, что мы по полгода, а то и больше, проводим вместе, нужно создавать определённый комфорт в быту и общении друг для друга. Тренировочный процесс – сложная вещь, прежде всего психологически, поэтому без комфорта нельзя.

«Эксперты, тренеры говорили, что мы занимаемся ерундой»

– Говорят, в вашей группе повышенное внимание уделяется питанию, его качеству.
– Нужно постоянно искать, в чём можно стать лучше. Как тот же Стурла Легрейд, который в интервью признался, что очень многое поменял в своём питании. Это на самом деле очень важно, мы в группе стараемся уделять этому много внимания, несмотря на то что нам говорят – культуру питания спортсменов изменить невозможно.

– Кто так говорит?
– Ну, есть такие люди – эксперты, тренеры. Не верили в наши инициативы, считали, что мы занимаемся ерундой. Возможно, ничего у нас и не получится. Но мы же видим, что работа не пропала даром. Да, иногда приходится спортсменов заставлять, иногда, грубо говоря, заглядывать им в тарелку. Мы часто беседуем, с Виталием Викторовичем убеждаем их делать так, а не иначе, да хотя бы попробовать. И спортсмены уже начинают видеть плюсы в переносимости нагрузки. Хотя изменения в организме сложно назвать грандиозными.

– Эти требования были с первого дня первого сбора? Спортсмены всё в штыки восприняли?
– Да, для них это было неожиданным. Реакция была такая же, как я сказал в ответе на предыдущий вопрос – зачем мы занимаемся ерундой. Тренер поговорит сейчас и забудет. Но тренер не забыл ни на второй день, ни на третий, вообще не забывает. Спортсмены обижались, что скрывать. Но у нас был один ответ – придёт зима, и сами увидите, правы мы были или нет. Все стараются, терпят, но срывы бывают. Возникали даже конфликты на почве еды.

– Послабления даются?
– Безусловно. Основные ограничения связаны с днями до интервальных работ, во время интервалок и после них, плюс по периодам. Все рекомендации и даже требования сбрасываются в общую группу, как и материалы по питанию с подробными объяснениями, зачем всё это делается. У спортсменов есть всё, на что можно опираться в плане питания.

– А вы сами как начали изучать все нюансы правильного питания в спорте?
– По материалам в специализированных изданиях, интернете, записывался на семинары, слушал лекции из других видов спорта. Когда Юрий Михайлович Каминский пришёл в биатлон и начал строго следить за питанием, меня это только убедило в правильности собственных мыслей. И самостоятельную работу я начал именно с этого.

– Тренеры часто говорят, что в Европе на сборе гораздо проще добиться от организаторов всех требований к еде. А как с этим обстоят дела в России?
– У нас всё просто: мы либо изначально договариваемся с СБР о своих требованиях, и, если это возможно, нам идут навстречу, либо просто скидываемся, покупаем все необходимые продукты и привозим в столовую.

– Часто приходится тренерам и спортсменам тратить свои средства на еду? Какие продукты покупаете регулярно?
– Покупаем часто разного рода зелень, макароны твёрдых сортов, которые используются как длинные углеводы в дни до интервальных и развивающих работ, в дни самих этих работ. Никто из спортсменов не делал негативных высказываний в плане того, почему нужно на это скидываться. Все понимают, что это их карьера, их здоровье. Если они всё будут делать качественно, то всё окупится. Не вижу ничего плохого в том, чтобы вкладывать в себя собственные средства. В Европе спортсмены гораздо больше на себя тратят.

На сборе на Семинском перевале нам специально сделали смесь из мёда, орехов, лимонов и сухофруктов. Это даже в общую смету всё вошло. Обычно после тренировок такую смесь лучше употреблять, но в дни интенсивных работ и до тренировок ели. Главное требование всегда – наличие творога в большом количестве на завтрак, обед и ужин, поскольку мышечная масса сильно горит, её нужно удерживать. Один-два раза в неделю проверяем антропометрию спортсменов.

– Спортивное питание поставляется от ФМБА?
– Да. Мы наблюдаем за спортсменами, беседуем с ними именно про спортивное питание. Спортсмены должны сами подобрать напитки под себя. Мы объясняем, что они должны почувствовать, какую отдачу должен дать напиток, и под это нужно подобрать и сам напиток, и его количество. Естественно, огромную работу проделывает врач Евгений Георгиевич Шутов, у которого большой опыт работы с лыжниками, а там ещё серьёзнее к спортпиту всегда относились.

«Каминский знал, что я не буду отсиживаться за его спиной»

– С начала вашей самостоятельной работы прошло уже полгода, эмоции утихли. Что было определяющим в мае – желание работать самостоятельно или просто уйти от Юрия Михайловича Каминского?
– По завершении прошлого сезона я понял, что если не пойду дальше, то завяну как тренер. Но на тот момент не было достоверно известно ни количество групп в сборной России, ни их состав, ни специалисты, которые будут работать с этими группами. И я, если честно, сам не ожидал, что правление СБР доверит мне тренировать отдельную группу. Я настраивался работать вторым тренером у Юрия Михайловича, но внутри было желание идти дальше. У меня всегда такое было: если я чувствую, что начинаю тормозить в собственном развитии, нужно поставить меня в самые сложные условия. Именно так можно расти. Самостоятельная работа, да ещё и внезапная – всегда стресс, кризис. Нужно было переключиться с функций помощника на роль тренера, который задаёт направление всего процесса, за всё отвечает. Я использовал шанс, когда появилась возможность работать самостоятельно.

– За эти полгода поговорили с Каминским? Он в конце лета в Сочи очень резко отозвался о вашем уходе из группы.
– К сожалению, нет. Я пытался поговорить, но по разным причинам не удалось этого сделать. Уверен, что мы пообщаемся и всё обсудим. Я благодарен Юрию Михайловичу за всё, что он для меня сделал. Самый большой опыт в практической работе я получил от него – педагогика, психология, тактика, методология, он заложил в меня всё. Я понимаю его чувства от моего ухода, но и он должен меня понять. Юрий Михайлович прекрасно знал, что я не буду постоянно отсиживаться за его спиной. Я надеюсь, что рано или поздно он меня поймёт, это всем пойдёт на пользу. Весь сезон мы будем бегать в России, нам в любом случае нужно общаться для развития биатлона, искать новые подходы.

Могу утверждать, что российский биатлон крайне медленно прогрессирует. Посмотрите, какого прогресса добились в последние два сезона норвежцы Легрейд, Кристиансен, Баккен, французы, шведы. Да просто семимильными шагами убежали вперёд.

– За счёт чего?
– За счёт того, что постоянно ищут что-то новое. Норвежцы, например, проводили тренировочные сборы со знаменитыми братьями Ингебритсенами, лучшими в Европе бегунами на средние дистанции. Они идут совсем другим путём по сравнению с нами. Но я не могу сказать, что полностью разделяю такой подход.

Например, в нашей подготовке очень многое взято из того, что было разработано в СССР. Но к базовой системе добавлены новшества. Я защищал свою концепцию в аналитическом отделе ЦСП – что именно будем делать, что хотим получить. Если всё получится, как запланировано, если увидим прогресс в тех компонентах, которые и намечали, то с удовольствием поделимся этим с другими группами, с региональными командами. Но только по завершении сезона. Сейчас просто невозможно делать какие-то выводы.

Много критики вызывал наш сбор на Семинском перевале, который мы провели до приезда в Ханты-Мансийск. Сейчас я могу сказать, что все спортсмены были готовы к этому сбору и выполнили всё, что намечалось, несмотря на тяжёлый сбор. Спортсмены всё выдержали, я их даже похвалил. Немногие решатся на вкатку на такой сложной высоте.

«Я уважаю спортсменов и тренеров других групп, но очень хочу их обыграть»

– Для вас принципиально, чтобы спортсмены вашей группы обыгрывали на внутренних стартах спортсменов из других групп?
– Не буду говорить, что я не обращаю на это внимание. Для меня важно, чтобы все спортсмены в группе прогрессировали. А прогресс и будет проявляться в том, что они должны на соревнованиях обыгрывать конкурентов. На самом деле, уже на данный момент некоторые спортсменки очень хорошо показали себя, у них никогда за карьеру на летних стартах не было таких результатов. Надеюсь, все спортсмены сохранят концентрацию и на зимний сезон. У нас конкуренция, это соревнования, в которых всё определяет результат. Я с большим уважением отношусь к тренерам и спортсменам других групп, но очень хочу их обыграть. Однако прежде всего нужно обыгрывать самого себя. А по итоговым местам всех расставит протокол.

– Вы будете смотреть Кубок мира по биатлону, в котором россияне не участвуют?
– Естественно, буду. Мне нужно анализировать, как работают соперники, в чём и за счёт чего они прибавили.

– Сезон будет только в России. Чувствуется падение мотивации у спортсменов?
– Мы пытаемся нивелировать этот момент, и мне кажется, нам это удаётся. Я не чувствую, чтобы на них это как-то сказывалось. У спортсменов нашей группы более чем достаточно конкурентов и в России.