«Загадка формулы спорт плюс искусство останется вечной, потому что никогда не прекратится творческий поиск, поиск, дарующий новые открытия» — это цитата из советского документального фильма «Загадка формулы: спорт плюс искусство». В самом его названии заложен вечный спор о статусе фигурного катания, ведь, кроме спортивной стороны, у него есть и другая — та, в которой творится настоящее искусство. Которая затрагивает человеческие души и дарит ни с чем не сравнимые эмоции. Это больше, чем спорт.
Второй выпуск — о хореографии.
- Кто делает из спортсменов артистов и почему без хореографии хорошим фигуристом не стать
- Почему фигуристам нельзя злоупотреблять ОФП и зачем им история искусств
- Какие виды хореографии осваивают фигуристы и что за танцевальные стили им могут навредить
- Универсальность и осознанность: что дают фигуристам занятия танцами
Кто делает из спортсменов артистов и почему без хореографии хорошим фигуристом не стать
«Я должен сделать так, чтобы фигуристы были выразительными»
Фигурное катание не зря называют балетом на льду, ведь то, что создают фигуристы — настоящее искусство. Но прежде чем им удаётся дорасти до того уровня, когда они могут просто творить, а не показывать механический набор движений, они проходят сквозь годы тренировок не только на льду и в спортзале, но и в танцевальном классе. Чтобы добиться универсальности и осознанности в движениях, они с детства изучают самые разнообразные виды хореографии. А помогают им в этом настоящие профессионалы своего дела.
Например, в группе Тутберидзе за хореографическую подготовку фигуристов отвечает профессиональный танцор и артист балета Алексей Железняков. Он попал в фигурное катание совершенно случайно. Во время гастролей на Камчатку он встретился со звукорежиссёром Димы Билана Павлом Воротниковым, и тот предложил ему поработать с Этери Тутберидзе (она в тот момент как раз искала к себе в группу универсального педагога по танцам). Алексей созвонился с Этери Георгиевной, пришёл на просмотр и с тех пор прочно закрепился в «Хрустальном». Также Железняков сотрудничает с группой парного катания Артура Дмитриева.
Никогда не думал о том, что окажется в фигурном катании, Рамиль Мехдиев — артист балета, солист Ансамбля народного танца имени Моисеева. Он три года подряд участвовал в сборах фигуристов в Эстонии как хореограф, хорошо зарекомендовал себя перед специалистами, а затем стал сотрудничать с группами Светланы Соколовской и Нины Мозер. С недавнего времени Рамиль работает ещё и со школой Ильи Авербуха и Елены Масленниковой.
«Я никогда не думал, что когда-либо буду с фигуристами работать, куплю себе коньки, не умея кататься. Но мне все говорят, что мне по сути и не надо кататься, у меня немного другая миссия и цель — я должен из них сделать артистов. Я должен сделать так, чтобы они были выразительными, чтобы были эмоции, чтобы были, до банального, вытянутые колени, длинная шея».
Танцевальная подготовка невероятно важна для фигуристов, а потому она занимает у них значительное количество времени. Но что именно спортсмены делают на уроках хореографии и как из них лепят артистов на льду? Спойлер: далеко не только с помощью танцев. Специально для читателей «Чемпионата» мы разобрали все волнующие вопросы, касающиеся хореографии в фигурном катании, вместе с Железняковым и Мехдиевым, а также с танцорами Мариной и Артемием Каташинскими.
Александра Степанова и Иван Букин
Фото: Getty Images
«Спортсмены, которые уделяют время занятиям хореографии, имеют больше шансов на победу»
Хореография — неотъемлемая часть подготовки фигуристов. Без неё они не способны показать на льду осмысленный образ и безупречные движения. Трёхкратные чемпионы мира по спортивным танцам Марина и Артемий Каташинские и вовсе считают, что, не занимаясь хореографией, хорошим фигуристом стать невозможно.
«Без занятий хореографией можно стать фигуристом, но хорошим его явно не назовешь, так как танцевальная подготовка делает выступления фигуристов сочными. Спортсмены, которые уделяют время занятиям хореографии, имеют больше шансов на победу. Чем больше времени фигуристы уделяют своей танцевальной подготовке, тем интереснее на них смотреть.
Сегодня недостаточно обладать только техникой, чтобы занимать первые места на Олимпиадах и чемпионатах мира. В XXI веке фигурист должен обладать артистизмом, эстетикой движений, правильной подачей образа и музыкальностью, а в этом может помочь только хореография. Фигурное катание — это лишь оттачивание хореографического мастерства на льду».
Марина и Артемий считают, что заниматься танцами фигуристы должны два-три раза в неделю. С ними согласен и Рамиль Мехдиев.
«Хореография у фигуристов должна быть минимум два, желательно три раза в неделю. Но также ещё здорово, если хореограф будет присутствовать на льду».
Анна Щербакова
Фото: Getty Images
А вот Алексей Железняков уверен, что уроков танцев у фигуристов должно быть гораздо больше. Специалист считает, что минимум четыре раза в неделю у спортсменов должна быть классическая хореография и минимум три раза — современная.
«Фигуристы должны заниматься хореографией, как только пришли в секцию. Если модерн-джаз можно брать немножко попозже, допустим, с шести лет, то классические танцы нужно начинать, как только дети пришли, с четырёх-пяти лет. Это уже будет прививка к красивым ручкам, ножкам, спинкам. Это нужно делать с детства, как в хореографическом училище. Классика должна быть не меньше четырёх раз в неделю. Допустим, в группе Тутберидзе занимаются классикой каждый день.
Во-первых, классика — это хороший разогрев для того, чтобы пойти потом на лёд. Очень многие фигуристы тяп-ляп размялись десять минут и идут на холодные мышцы. Мышцы холодные, а лёд ещё холоднее, и потом рвутся: травмы, микротравмы, растяжение связок. Так что у Этери классический танец каждый день с утра. Соответственно, во второй половине дня у них модерн-джаз. Не меньше трёх раз в неделю, во второй половине дня, допустим, перед вторым льдом. Там миксуется: либо ОФП даётся, либо модерн-джаз».
«Летающие табуретки» на льду — это некрасиво, неинтересно»
К сожалению, далеко не все спортсмены уделяют хореографии достаточное внимание. Кто-то ошибочно полагает, что фигурное катание — это лишь спорт, и сосредотачивается на силовой подготовке и выполнении прыжков. Но не стоит забывать, что в нём есть компоненты, оценивающие искусство, которое фигурист создаёт на льду. Смотреть исключительно на технические элементы не интересно ни судьям, ни тем более зрителям. Они должны быть обрамлены пластичными и осмысленными движениями.
«Те, кто понимает значимость хореографии, выглядят интереснее и на голову выше других фигуристов, которые этого не понимают. Но здесь больше идёт, наверное, от тренеров, насколько они прививают. Этери Георгиевна, например, очень любит танец, она сама танцорша на льду, ей это не чуждо. Она всегда понимала, что фигурное катание без хореографии — это не дело.
«Летающие табуретки» на льду — это некрасиво, неинтересно. Всё-таки фигурное катание — вид спорта, который связан с искусством очень тесно. Те фигуристы, которые не понимают значимость хореографии — это печально. А вот девочки Тутберидзе очень правильно понимают её значимость, поэтому они интереснее выглядят в сравнении с другими спортсменками.
Ту же Камилу Валиеву возьмите, её называют балериной на льду. Но, помимо того, что она хорошо работает в классической хореографии, она уже, в общем-то, умеет танцевать любой стиль, который ни возьми. Даже вог они с Евой Уваровой станцевали — она может всё».
Камила Валиева
Фото: Getty Images
Ещё три года назад Железняков отмечал, что во многих школах хореография напоминает художественную самодеятельность. Специалист сетовал, что многие тренеры недооценивают значимость хореографии, предпочитая загружать своих учеников ОФП. Но, по его мнению, в последние годы в этой ситуации произошёл надлом. Наставники наконец поняли, насколько значимы занятия хореографией, и начали привлекать к работе специалистов.
«Вижу, что многие тренеры ушли от старого подхода. Все стали прыгать сложные прыжки ультра-си, но при этом стараются ещё серьёзно работать над хореографией, пластикой, разными стилистиками программ. У многих тренеров я заметил понимание того, как важно заниматься танцами. Если раньше такого близко не было, то сейчас практически в каждой школе есть хореограф по модерн-джазу, в том числе и мои студийные педагоги ездят в разные школы. Это стало востребованным уже на высоком уровне, то есть надлом в этом плане произошёл серьёзный.
Раньше было ОФП, легкоатлетические тренировки, деток перекачивали очень сильно, они «деревяшечками» становились. Представьте: культуриста заставить потанцевать. Это смешно выглядит. Соответственно, когда ты усиленно занимаешься физподготовкой, у тебя всё закрепощается и ты становишься «буратинкой». Фигуристы не исключение, у них то же самое происходит. Если, помимо этих прокачек, ты не занимаешься пластикой, то это потом печально на льду выглядит».
Рамиль Мехдиев не сталкивался с безразличием к хореографии ни со стороны фигуристов, ни со стороны тренеров. Безупречные элементы это, конечно, хорошо, но красивое катание никто не отменял.
«Если работать с танцорами, то там, конечно, хореографии обязано быть очень-очень много. Я с ними постоянно нахожусь в зале. Если брать парное катание, то они заточены под элементы. Но красивое катание никто не отменял, красивые взгляды, которые имеют смысл, идею программы.
Нина Михайловна мне всегда говорит одно: «Мне надо, чтобы наши спортсмены были выразительными». И я им так же всегда говорю. Элементы — это не то что обязанность, но они их должны делать идеально. А вот уже чемпионское катание, катание высших достижений, отличается от такого автоматического набора».
Виктория Синицина и Никита Кацалапов
Фото: Getty Images
Почему фигуристам нельзя злоупотреблять ОФП и зачем им история искусств
«Атлетические перекачки, которыми грешат многие тренеры, пагубно влияют на фигуристов»
Но есть в работе с фигуристами и другая грань. Несмотря на то что на льду они выполняют сложнейшие элементы, им ни в коем случае нельзя перекачиваться. Здесь особенно важно найти баланс между ОФП и хореографией. Избыточные занятия физкультурой могут пагубно сказаться на подготовке фигуристов, но нагрузки всё равно нужны, и их можно восполнить с помощью хореографии.
«Фигуристка должна быть звонкая и тонкая. У неё должна быть резкость в мышцах, скрутка хорошая. Но никак не закрепощённость, а прокачка как раз даёт закрепощение. Сильные атлетические перекачки на ОФП, которыми грешат многие тренеры, очень пагубно влияют на резкость скрутки: большие мышцы становятся, ребёнка превращают в штангиста — нет ни лёгкости, ни изящности.
Должна быть своя специфика — специальная физическая подготовка (СФП). Да, используются какие-то легкоатлетические прокачки, но если тренер с этим перебарщивает, то дети становятся качками на льду. Больше я радею за СФП, которая тоже развивает силу, резкость, но не уничтожает при этом изящность, балетность, хореографичность в фигуристе».
Здесь особенно важна грамотная работа тренера, который обязательно должен применять индивидуальный подход к каждому ученику. Специалист должен хорошо разбираться в физиологии, чтобы понимать, в каком объёме давать фигуристу ОФП. Если у спортсмена от природы атлетичное тело, его ни в коем случае нельзя перекачивать, иначе в будущем у него могут возникнуть проблемы с хореографией. В подобной ситуации, например, оказалась Александра Трусова.
«Сашеньку в детстве серьёзно прокачали на её природные атлетические данные. Она умница, она старается, ходит куда-то к другим педагогам, что я тоже приветствую, необязательно упираться только на меня. Она сейчас старается это всё преодолеть. Атлетичность ей очень классно помогает в квадах, но при этом она теряет немножко в компонентах. Если бы она прыгала квады и была хореографичная, как Валиева, то всё, это непобедимый человек.
Вот почему я и говорю, что детей с малолетства нельзя перекачивать, потому что потом они начинают ещё больше обрастать «мяском» и всё это потом очень сложно превратить в изящную балеринку на льду. Тут есть грань, которую нельзя переходить. Тренер должен быть грамотен и видеть индивидуальность спортсмена».
Александра Трусова
Фото: Getty Images
При этом прыжки можно нарабатывать не только с помощью ОФП, но и с помощью хореографии, утверждает Железняков.
«Балетные танцовщики очень много прыгают. Я тоже, когда занимался и классическим, и народным танцем, и модерн-джазом, делал очень много прыжков. Есть понятие гранд-прыжок (большой прыжок) — ты нарабатываешь такую силу мышц!
Во-первых, очень серьёзно работает голеностоп. Очень многие фигуристы из-за того, что конёк как колодка, голеностопом работать не умеют. А как раз таки прыжки в танцзале развивают голеностоп, и это добавляет им прыжка в самом коньке. Они начинают чувствовать голеностоп и работать им в коньке. Это высота прыжка, а что высота прыжка даёт? Ты скручиваешься, вылетаешь под самый борт, соответственно, ты можешь прыгнуть квад».
«Есть два понятия: умный и не очень умный артист. Это всё заложено в глазах»
На уроках танцев фигуристы оттачивают не только хореографию, но и артистизм, и актёрское мастерство. Рамиль Мехдиев, помимо прочего, даёт своим ученикам поэзию и историю искусств. По его словам, это помогает фигуристам стать более осознанными.
«Мы всегда смотрим в глаза всем. Конечно же, интересно общаться и говорить с умными глазами, с глазами, которые понимают, знают, что сказать. На сцене есть два понятия: умный и не очень умный артист. И это всё заложено в глазах. Так же и в фигурном катании. Глаза не обмануть. Если глаза понимают — это очень важно.
Плюс любое образование — это мозговая деятельность. Будет большим заблуждением, если я скажу, что фигуристы работают только ногами. Сначала вся информация идёт в голову, потом уже из головы импульс передаётся в ноги и руки».
Также с некоторыми фигуристами Рамиль практикует нестандартные методы подготовки. Например, с Александром Самариным он бил тарелки и делал упражнения на доверие. Всё для того, чтобы раскрепостить спортсмена.
«У меня была задача раскрыть Сашу в какой-то степени, потому что он очень хороший человек. Мне было поставлено, чтобы он раскрепостился, расслабился, улыбался больше. Чтобы из него это всё вытащить, надо было, чтобы он мне стал доверять. Падением мне на руки, банально. Не каждый упадёт чужому человеку на руки, не доверится. Он доверился. Мы били тарелки с ним. Он писал свои мысли, идеи, желания на счастье, чтобы это сбылось».
Александр Самарин
Фото: РИА Новости
Важный момент в работе Рамиля — то, что он не готовится ни к одному уроку. Он смотрит на состояние учеников и исходя из этого принимает решение, какую информацию им давать.
«Я могу один урок давать классический танец, другой урок — партерную гимнастику Князева, другой — могу на импровизациях, на актёрском мастерстве построить, могу дать им современный, народный танец. Я это всё делаю не в комбинациях, я всегда для них ставлю мини-танцы. В какой-то момент задумался и примерно посчитал, сколько постановок уже поставил для фигуристов — их много. И полька, и танго, еврейский, цыганский, русский танец, и даже классическая была вариация. Я как-то думал — это можно набрать полноценный концерт.
Я стараюсь в любую вещь вложить идею, смысл, осознанность. Мои уроки строю не я, строят, скорее, спортсмены, которых я тренирую».
Какие виды хореографии осваивают фигуристы и что за танцевальные стили им могут навредить
«Классический танец — это как в армии муштра. Его очень не любят фигуристы»
Но в основе уроков хореографии лежит классический танец. Именно он формирует красивые линии, чувство позы и эстетику движений.
«Классический танец — это как в армии муштра. Его очень не любят фигуристы, потому что это рутина, сильная тяжёлая работа не меньше, чем на льду. Такой сложный материал, как классика, должен давать очень грамотный педагог. Как правило, это бывшие артисты балета из Большого театра, из Мариинки — те люди, которые прошли эту школу. Настоящие артисты, которые в кровь ноги стирали и знают, что это такое. Они очень требовательно работают с фигуристами. Есть такой прапорщик, который может заставить фигуристов работать классический танец через не могу, как это должно быть, тогда это даёт очень классный эффект.
Но очень многие фигуристы из-за того, что они тупо ненавидят классический танец, не растут. Они стоят болтаются у станка, не умеют тянуть ноги, не умеют разворачивать бёдра, у них слабенькие мышцы — они просто прожигают впустую время. А на самом деле классика может дать очень серьёзную подготовку для мышц, связок, эластичности, высоты прыжка».
Помимо классического танца, фигуристы осваивают разнообразные направления современного танца. Это помогает им стать более универсальными, позволяет экспериментировать в программах.
«Я даю разный стиль — это совершенно другое занятие. Фигуристы называют классический танец «хореографией», а модерн-джаз и разные стилистики — просто «джаз». Хотя этот «джаз» подразумевает уйму всяких стилей: я даю и бродвейский джаз, и хип-хоп, и джаз-фанк, и вог, и хаус — много всяких современных стилистик. Это как раз даёт фигуристу универсальность, умение слышать разные ритмы, умение классно подчёркивать музыкальные акценты.
Классический и современный танец — две совершенно разные вещи. А когда это всё совместно работает, как в группе Тутберидзе, вы видите результат на льду. Допустим, пластика рук Валиевой — это стиль вейвинг. Этот стиль танца классно развивает пластику рук, красивые руки у девчонок — это оттуда. Все суставчики рук работают вплоть до кончиков пальцев. Каждый стиль танца развивает какую-то свою фишку. И когда это всё в общем ключе работает как один механизм, то это даёт такой эффект на льду, что вы видите у девочек Тутберидзе, допустим».
Алина Загитова
Фото: Getty Images
Марина и Артемий Каташинские утверждают, что для фигуристов полезны любые виды танцев. Чем большими стилями владеет спортсмен, тем более он свободен на льду.
«Все танцевальные направления, которые существуют, фигуристы могут освоить, начиная от спортивно-бальных танцев и заканчивая джаз-фанком, современным танцем, джаз-модерном. Всё это поможет им чувствовать себя свободнее и раскрепощённее на льду».
Будучи педагогом классической хореографии, Мехдиев понимает, что спортсменам крайне важно осваивать и современные танцевальные стилистики. Более того, Рамиль посещает мастер-классы по современной хореографии вместе со своими учениками.
«База для фигуристов должна быть очень большая. Мы водили фигуристов в школу к Александру Могилёву — это исполнитель современного танца. Я в таком объёме современным танцем лично не владею. И я ходил вместе с ними же в зал и делал всё то же самое. Почему бы и нет?».
Алина Пепелева и Роман Плешков
Фото: «Чемпионат»
«Русский народный танец физически очень тяжёлый, он приводит к нехорошим последствиям»
При этом нельзя сказать, что все танцевальные направления подходят фигуристам. Есть стилистики, к которым им лучше не прикасаться, если они хотят сохранить здоровье.
«Вообще, любой стиль танца даёт свои плюсы. Но русские народные танцы, допустим, присядки, убивают очень сильно колени. Дроби тоже не дают никаких плюсов, потому что ты долбишь пяткой в пол, идёт сотрясение позвоночника. Русский народный танец физически очень тяжёлый, он приводит к нехорошим последствиям. Когда я занимался народным танцем, у нас очень много людей покалечило колени. Это, наверное, единственное исключение.
И то, русским народным танцем можно заниматься аккуратно: есть лирический народный танец, а есть трюковой. Трюковой русский народный танец противопоказан — это точно. А так, все стили полезны для фигуриста, чтобы он был универсальным танцовщиком и на него можно было поставить что угодно».
А вот Мехдиев считает, что не все-то танцевальные направления и нужны фигуристам. Есть специфические виды хореографии, в которых, например, по-особенному работают стопы и пальцы ног. Тот же балет в чистом виде, в общем-то, и не нужен фигуристам, ведь они выступают на коньках, а не в пуантах.
«Естественно, на пуанты я их не поставлю, это им не нужно. Мальчиков не поставлю на кавказские пальцы, например, им тоже это не нужно. Мы пытались с парниками выучить аргентинское «маламбо». Там суть танца в том, что танцуется на заломанной стопе. Я понял, что им это не нужно. Но как эксперимент мы попробовали. Им хочется всё. Тем более когда они меня живьём видели на сцене. Я им в зале всё показываю. Я не сажусь, не командую словами или руками. Иногда они мне говорят: «Это невозможно сделать». Я встаю и делаю. А они удивляются».
Анастасия Мухортова и Дмитрий Евгеньев
Фото: «Чемпионат»
Универсальность и осознанность: что дают фигуристам занятия танцами
«Зрителям и судьям хочется видеть прыгающего танцовщика на льду»
Тем не менее фигуристам просто необходимо осваивать разные танцевальные направления, ведь только так они смогут добиться универсальности. Современные судьи и зрители очень привередливые. Им не интересно из года в год смотреть на одни и те же образы – необходимо удивлять. Но пойти на эксперименты может позволить себе только тот фигурист, который обладает большим и разнообразным опытом в танцах.
«Универсальность очень важна в данный момент, потому что фигурное катание очень сильно шагнуло вперёд в плане творчества. Используются сейчас разные стилистики. Те же танцоры на льду чего только сейчас не танцуют: и вог, и фанк, что хочешь.
Фигурное катание всё-таки такой вид спорта, как шоу. Зрителям хочется видеть интересную программу, чтоб она была танцевальная, и чтоб там были ультра-си. Но фигурист, который не умеет двигаться в разных стилях, не универсален и не координирован в танцевальном плане, он неинтересно смотрится, на него ничего интересного не поставишь. Ну будет он прыгать и прыгать себе, и всё. На этом творчество заканчивается, а зрителям и судьям хочется видеть прыгающего танцовщика на льду».
В ответ на вопрос о примерах универсальных фигуристов Железняков затруднился ответить. По его словам, спортсменов, которые могут показать на льду всё что угодно, сейчас очень-очень много – так, что кого-то и не выделишь. Причём не только в нашей стране.
«Универсальных фигуристов сейчас довольно-таки много. Те же американцы, парни, посмотрите как катаются. Они и программы интересные ставят, у них и хип-хоп есть, и чего только не используется в программах. Да и наши тоже. Допустим, Морис Квителашвили, если вы посмотрите его показательные номера, он же классно двигается. На него можно что угодно поставить. На девочек Тутберидзе тоже можно что угодно поставить, потому что они очень много занимаются разными стилями танцев, с ними постановщику легко».
Нэйтан Чен
Фото: Getty Images
«Невозможно выйти, улыбнуться и эмоционально откатать. Гениев ещё не было никогда»
Помимо универсальности, фигурист должен обладать осознанностью. Спортсмен должен понимать, что и зачем он делает на льду. Всё это нарабатывается, в том числе на уроках хореографии и актёрского мастерства. По щелчку пальца выдать ту или иную эмоцию невозможно – всё должно быть отработано, уверяет Мехдиев.
«Как развить осознанность: с помощью актёрского мастерства или должно быть глубинное понимание? И то и другое. Но для каждого спортсмена это будет в разном процентном соотношении. Кому-то можно сказать одно слово, например, страдай. И он всю программу будет страдать, будет это проживать. А кто-то, наоборот, пострадал 25 секунд, и всё. И ему опять говоришь: посмотри, попробуй выразить. Каждая эмоция обязана быть отработана. По щелчку никогда ни у кого ничего не получалось, это всё готовится заранее. Невозможно выйти, улыбнуться и эмоционально откатать. Гениев ещё не было никогда. Это всё обязано быть отработано».
Один из самых ярких примеров осознанного фигуриста – Марк Кондратюк, он как раз работает с Мехдиевым. Подопечный Светланы Соколовской показывает осмысленное катание и вкладывает все свои эмоции в постановку. Его энергетику зритель чувствует даже через экран. Рамиль объяснил, в чём феномен Марка. По его словам, всё дело в творческой натуре и открытости.
«Он сам по себе очень эмоциональный человек. Он безумно эмоциональный. Он творческий, умный. Он человек из культурной семьи, очень воспитанный, с ним много о чём можно поговорить. Это видно, когда ты не пустой. Также это психология банальная: есть интроверт, есть экстраверт. Он открытый, он такой человек. Из него не надо вытаскивать ничего, я ему, наоборот, говорю всегда: Марк, спокойнее.
Всё зависит от человека, от его природных способностей и данных. Я всегда всем говорю одно: слоны в цирке тоже танцуют. Но мы люди, и мы испытываем очень большой набор эмоций, мы испытываем очень много внутри себя, и мы не должны этого бояться показать, нас это и отличает от большинства животных. Животные даже умеют показывать эмоции, а мы люди, и мы умеем чувствовать настолько, насколько ни одному существу не дано. Поэтому я им говорю: не стесняйтесь, вас за это ругать никто не будет».
Марк Кондратюк
Фото: Getty Images
«40% искусства вложить в фигурное катание возможно и нужно»
И Железнякова, и Мехдиева привлекает в фигурном катании то, насколько оно тесно связано с искусством. Однако ни Алексей, ни Рамиль не могут назвать этот вид спорта искусством в чистом виде. Там, где есть оценки и судьи, не может быть стопроцентного искусства, считают специалисты. Однако благодаря сочетанию образа, хореографии и музыки привнести в фигурное катание огромную долю искусства очень даже возможно.
«Есть виды спорта, которые «быстрее, выше, сильнее», а есть виды спорта, которые связаны с искусством — фигурное катание, художественная гимнастика, синхронное плавание. Там есть постановка, идея, хореография, а это же искусство. А силовые истории — это прыжки, вращения, это уже спорт. Есть же составляющая компонентная, это как раз, можно сказать, оценка за твоё искусство на льду, а оценка за технику — это спорт».
«Фигурное катание – это спорт. Там есть элементы, которые оценивают, есть судьи, которые ставят оценки, есть свои правила. В этом смысле это спорт, искусством это не будет. Но 40% искусства вложить в этот спорт возможно и нужно. Фигуристы катаются под музыку в костюмах — это синтез. Но в первую очередь первостепенно — это спорт, но очень красивый».