Фигуристка Ксения Синицына, эксклюзивное интервью в подкасте «Ход коньком»: победа на Гран-при, четверные прыжки, шоу

У этапов Гран-при России сезона-2023/2024 были и неожиданные победительницы. Среди них – 19-летняя Ксения Синицына из группы Светланы Пановой. В Самаре Синицына опередила двух учениц Тутберидзе – недавнюю юниорку Дарью Садкову и возвращающуюся после травмы Майю Хромых.

Ксения не исполняет тройной аксель и четверные прыжки, но её выступления очень близко граничат с искусством. Артистизм, идеальное скольжение – это всё о ней.

Фигуристка пришла в студию подкаста «Ход коньком», где призналась ведущим Екатерине Бобровой и Андрею Журанкову, что мечтает выступать в шоу и сознательно жертвует результатом ради чистого проката. Тем не менее Ксения уверена, что фигурному катанию нельзя отказываться от элементов ультра-си.

• Про выступления в Самаре и Москве, про семью
• Про проблемы со льдом
• Про работу с Верой Арутюнян
• Про соперниц
• Про похудение
• Про недостаточные оценки за компоненты
• Про изучение элементов ультра-си и работу с Арутюняном
• Про постановку программ
• О балансе четверных прыжков и компонентов
• О выступлениях в шоу и музыке для выступлений
• О правилах фигурного катания

Про выступления в Самаре и Москве, про семью

Андрей: Как ты отпраздновала победу в Самаре?

Ксения: Когда вернулась в Москву, времени на празднования особо не было, в субботу уже была короткая программа. В понедельник я вернулась, это был день перелёта и выходной, во вторник уже начала потихоньку вкатываться. Не было времени (улыбается). После Москвы всё откладывалось, поэтому на Москве какой-то сбой произошел.

Андрей: К Москве готовилась? Очень хотелось?

Ксения: Не сказала бы, что готовилась, потому что только после Самары. После соревнований всегда есть небольшой спуск энергетический. Отдаëшь всю свою энергию и немножко опустошённый приезжаешь. Когда я приехала, начала потихоньку готовиться. Во вторник просто себя собирала, вспоминала, как кататься.

Андрей: «Вспоминала, как кататься» – объясни, пожалуйста.

Ксения: Иногда выходишь после соревнований, и прыжок не по той траектории идёт, что-то не так, едешь задыхаешься, тяжело.

Андрей: Это из-за того, что ты там выложилась?

Ксения: Да, выкладываешься, на подъёме, навеселе – а потом выходишь… В пятницу мы уже тренировались в «Мегаспорте». Надо было ехать, времени было не так много – четыре дня и уже соревнования.

Екатерина: У тебя впервые в карьере так, что два старта подряд?

Ксения: Да, я никогда так не стартовала.

Екатерина: Это, кстати, очень хороший опыт. У нас опыт был, и мы чётко знали, что настраиваться нужно сразу на два старта: выкладываешься на первом с осознанием того, что у тебя ещё второй. Это очень хороший опыт для будущего.

Андрей: Как ты себе объяснила короткую в Москве?

Ксения: В короткой было такое состояние помутнённое. Вроде бы только что стартовала — и вот опять выхожу. Вроде и была готова, настроена, но… Не знаю, что произошло.

Андрей: На московском этапе на трибунах были твои персональные зрители?

Ксения: Нет, особо нет. Мама сказала после короткой: «Не пойду, мне нервов не хватит» (улыбается). На короткую у неё не получилось прийти, она собиралась на произвольную, но сказала: «Нет, мои нервные клетки не выдержат этого», осталась дома.

Андрей: Одни спортсмены любят, когда приходят родные, другие – наоборот. Ты к каким относишься?

Ксения: Мне всё равно, была достаточно хорошая публика, поддержка. Мне непринципиально, главное, чтобы мама была спокойна. Остальное не важно.

Трансляция Гран-при России по фигурному катанию доступна в Okko.

Андрей: Мама – твой главный болельщик по жизни?

Ксения: Вся семья, бабушка очень боевая, пишет мне: «Ксюша, надо поучаствовать вот в этих соревнованиях», календарь высылает, «Вот сейчас будет чемпионат Москвы, надо принять участие» (смеётся). Я ей: «Бабушка, ты меня прости, сейчас чуть более высокие цели стоят. Не до чемпионата Москвы» (улыбается).

Екатерина: У тебя вообще спортивная семья? Занимались ли чем-то раньше или, может быть, увлекались?

Ксения: Бабушка – по лыжам, она бегает, занимала призовые места. Я в них не очень разбираюсь. Бабушка у меня спортивная, родители – нет, мама – доктор, папа — по военной специальности.

Екатерина: В фигурное катание тебя бабушка отдала?

Ксения: Нет, как раз таки в фигурное катание отдали родители. Бабушка к тому времени не особо интересовалась фигурным катанием, а когда мне уже было лет 8-10, она уже втянулась. Знает все новости, много чего смотрит.

Про проблемы со льдом

Андрей: Что это за история про проблемы со льдом, ты можешь рассказать? Ты чуть-чуть рассказывала, но я до сих пор не могу понять: то есть лёд, то нет льда – это как? Про какой год мы говорим?

Ксения: Это был прошлый сезон. Сейчас делают арены-канадки, и арену уменьшали. В мае каток закрыли — и до декабря, а надо было где-то кататься. Получается, летом мы катались в Центральном, нам выделили лёд на месяц-два. Потом мы перебрались в город Косино, нам выделили бесплатно час льда в день. Потом катались на массовых катания, чтобы хоть как-то поддерживать форму, и конкретного расписания не было, ни ОФП, ни хореографии толком не было. Приходилось справляться с жизненными трудностями. Ещё мы катались на Рязанке, в «Меридиан» ездили, у нас было очень много катков. Иногда снимали лёд, ездили куда-то далеко на другой конец Москвы. Вот так проходила подготовка.

Андрей: В тот момент не было мыслей сменить школу?

Ксения: Школу менять никогда не думала. Я просто не могла уйти от своего тренера, мне очень нравится тренироваться под её руководством. Я очень уважаю Светлану Владимировну Панову и Татьяну Викторовну Моисееву, они меня с детских лет вырастили, и я просто не смогу у другого тренера кататься. Они знают меня как никто другой.

Андрей: Со скольки лет ты у них?

Ксения: Получается, с девяти лет катаюсь у них.

Про работу с Верой Арутюнян

Андрей: Как вы ставите программы? Скажу громко и пафосно, но для меня вы ставите на уровне хореографических шедевров.

Ксения: Короткую мне ставила Вера Анатольевна Арутюнян, она приезжала из Америки в Москву. Она приезжает к родным, а заодно и на каток заскакивает. Она приезжала с апреля по май на долгий период. Приходит на каток, ставит кому-то одному программу и вместе с этим работает со всей группой – ставит скольжение, даёт какие-то упражнения, мы их отрабатываем, она говорит нам, как правильно их делать, чтобы подготовиться к прыжкам.

Андрей: Это какие-то другие упражнения? Не такие, как в России дают тренеры? Может быть, стоит пояснить, Вера Арутюнян – супруга Рафаэля Владимировича Арутюняна, она работает с ним в США, в Калифорнии.

Ксения: Я бы не сказала, что сильно отличаются, просто есть упражнения в другой модификации, чуть-чуть другая техника исполнения. Например, поделаешь какое-то упражнение и ощущаешь, что тебе легче катиться. Разные упражнения, начиная с петель – как правильно выполнять, как нога проносится, и заканчивая подсечками, тройками, быстрыми шагами на скорости. Например, когда делаешь упражнение с подсечками – оно цикличное, подсечка-подсечка-подсечка, встал на дугу, постоял. И упражнение готовит к какому-то определённому прыжку. Потом добавляешь к упражнению прыжок и даже не понимаешь, насколько легко он получился.

Екатерина: Вера Арутюнян всегда тебе ставит программы? Или вы меняете постановщиков?

Ксения: Она мне ставит только короткие пока что.

Андрей: В юниорские годы ты сама в Калифорнию ездила?

Ксения: Да, был такой сезон. Надежда Канаева поставила мне одну программу.

Андрей: «Колыбельную» тебе ставила Вера Анатольевна, сейчас вы взяли Шопена. Чей был выбор музыки?

Ксения: Это всё Вера Анатольевна. Она большая поклонница балета, классической музыки. Мне кажется, она посетила все балеты. Она, как ни приезжает, спрашиваю у неё, куда она идет, всегда говорит, что идёт на балет.

Андрей: А ты на балет не ходишь?

Ксения: Я смотрела, ходила несколько раз, но со временем пока не очень часто удается посещать. Стараюсь раз пять в год ходить, очень интересно. Я в хореорафии очень сильно понимаю, когда они выполняют свои партии, вижу профессиональным взглядом, мне очень нравится.

Про соперниц

Андрей: У тебя были задатки? Мама увидела и привела тебя в фигурное катание?

Ксения: Нет, задатков не было. В детстве каталась как все, с «балалайкой» прыгала. Как в детстве катаются: ты набираешь скорость подсечками и как ракета несешься, и всё. Тебя ничего не интересует. А потом с возрастом уже смотришь свои выступления и оцениваешь: а здесь я могла так сделать, здесь можно было ногу дотянуть, здесь взглядом сыграть. Начинаешь самосовершенствоваться.

Андрей: Во сколько лет у тебя это появилось?

Ксения: Наверное, лет в 12. Ты видишь, как рядом с тобой одногруппницы катаются, как они делают. Потом вы иногда собираетесь, вместе смотрите выступления и комментируете друг друга: что понравилось, что не понравилось. И на базе этого начинаешь сам расти.

Екатерина: С одногруппницами – это интересная практика. Ты можешь вспомнить, кто там был?

Ксения: Алёна Канышева, Настя Костюк, Аня Фролова, Ксюша Цибинова, Аня Кузьменко.

Екатерина: Мне кажется, соперницы, наоборот, должны говорить: «Ты само совершенство, мне так жалко, что я не катаюсь вот так». Ещё бы она про ошибки говорила, что тебе поправить, чтобы ты становилась лучше и её обыгрывала. Классные у вас отношения были в группе.

Ксения: У меня были две подруги, компанией мы собирались и обсуждали. Думаю, в 12 лет особо нет какой-то зависти.

Про похудение

Екатерина: Раз мы затронули тему второго образования, то что это могло бы быть: журналистика, психология? Я знаю, что ты очень любишь готовить. Или ты всё — тренером, а дальше, что жизнь покажет?

Ксения: Я задумывалась, что второе образование может быть на нутрициолога. Очень интересное направление. Это про здоровое питание, что полезно и всё такое. Интересно, какие витамины принимать.

Андрей: А ты с этим, видимо, уже соприкасалась?

Ксения: Да, было такое.

Андрей: Это когда все обсуждали, как Синицына сильно похудела?

Ксения: Да.

Андрей: А тебе реально пришлось себя помучить?

Ксения: Да, ограничивать в еде. И такой возраст был — 15-16 лет. Переходный период, было сложно. В подростковом возрасте воспринимаешь себя не так.

Андрей: В смысле? Как это часто бывает у девушек по типу: «Я толстая»?

Ксения: Ну да.

Екатерина: А ты действительно так себя ощущала? Или с чьей подачи это было? Может, подружек, одноклассниц, не дай бог, тренера, мамы?

Ксения: Чаще всего, конечно, идёт со стороны, потому что для себя ты лучшая. Но когда со стороны начинают тебе постоянно говорить, что тут лишнее, там бока висят…

Екатерина: Когда такое было? Я просто помню тебя с юниоров и не припоминаю, чтобы ты была большая. Где там что начинало висеть, непонятно.

Ксения: Ну, я не совсем была худая в юниорский период. Как раз начался карантин…

Про недостаточные оценки за компоненты

Андрей: Так, подождите. Раз ты сама упомянула юниорский период, был карантин в сезоне-2019/2020 недоделанном. Но ты всё-таки съездила на два этапа Гран-при, правильно?

Ксения: Да, это был очень классный сезон у меня.

Андрей: И ты выиграла этап…

Ксения: Да, этап в Италии.

Андрей: И у тебя там баллы были даже рекордные долгое время, насколько я помню…

Ксения: Да. Я много там набрала, где-то 215.

Андрей: И ты отобралась в финал Гран-при среди юниоров. Финал помнишь?

Ксения: Да, помню. Что вас интересует?

Андрей: Меня интересуют баллы.

Ксения: А, баллы, нет, не помню.

Андрей: Нет, меня интересует то, что у Усачёвой было 200 баллов, у Синицыной — 195,57. Меня всё время интересует твоя вторая оценка за компоненты. Ты была согласна со своей второй оценкой за компоненты на юниорском финале Гран-при?

Ксения: Если честно, я уже не особо помню те соревнования.

Екатерина: Как минимум она её не шокировала, раз не запомнила.

Андрей: У тебя просто произвольная программа была чисто откатана, тебе только поставили недокрут на последнем каскаде тройной флип — тройной тулуп, и всё остальное у тебя было чистое. Но при этом у тебя идёт вторая оценка 59,27. У Ли Ха Ин чуть-чуть больше — 59,87, у Усачёвой — 62. Хотя у неё на минус шли два элемента. Я как комментатор не согласен с твоей оценкой за компоненты.

Ксения: Я, конечно, не могу судить, всё равно это мнение судей. Но тогда тоже не совсем была довольна своим результатом, была немножко разочарована, расстроена. Всё равно ты ставишь себе цель выше. И когда оказываешься за тройкой, а в короткой я была третьей, это, конечно, очень обидно.

Андрей: Скажи, как есть, Ксюш. Плакала?

Ксения: Ну да. Именно в тот день было тяжело. Успокаивали, конечно, после результата. После своего проката был радостно, что вроде обеспечила себе место, но…

Андрей: Ты подумала, что после такого чистого проката у тебя сохранится третье место?

Ксения: Да.

Екатерина: А фигурное катание — такой коварный вид спорта, как мы ни единожды убеждались, что если чисто катаешься уже на своём месте, то не факт, что тебе его отдадут.

Андрей: Так, Даша каталась после тебя.

Екатерина: Уже в такие дебри полез…

Андрей: У тебя же была индийская программа, которая очень запомнилась многим?

Ксения: Моя любимая была программа. Самая любимая.

Андрей: И тебя успокаивали после того финала?

Ксения: Да. Но всё, что было, то прошло.

Про изучение элементов ультра-си и работу с Арутюняном

Екатерина: Молодец, хороший подход. Давай дальше переведу тему. Сейчас момент истины. Ты готовишься к чемпионату России. Это главный старт в сезоне, думаю, согласишься. Вот для тебя чемпионат России — это пан или пропал? Я в том плане, что ты не конкретно к чемпионату России, а вообще готовишь какой-то элемент ультра-си. Четверной тулуп, если не ошибаюсь, ты об этом говорила. Так у тебя цель подготовить четверной тулуп к чемпионату России или ты за стабильность, чтобы потом его уже включать? Сейчас готовишь его к чемпионату России?

Ксения: На чемпионате России — нет, четверного не будет, потому что у меня сейчас цель — выступить чисто и занять хорошие позиции, чтобы отобраться в сборную. Для меня это в приоритете. Лучше выступить чисто и занять более высокое место, чем я упаду, и непонятно, как в дальнейшем сложится прокат. Потому что, как говорил мне тренер, лучшая программа — это программа, откатанная чисто. Когда ты падаешь, даже если дальше делаешь всё хорошо, остаётся отпечаток, что ты упала, и не так уже запоминается, выделяется программа. Нет таких же положительных отзывов, что программа — вау.

Андрей: То есть ты за чистый прокат. А четверной тулуп когда в последний раз делала на тренировках?

Ксения: Получается, дня три назад тренировала. Есть хорошие попытки, но недостаточно хорошие, чтобы вставлять его в программу. Чтобы тулуп получался и было хорошее исполнение этого прыжка, его нужно постоянно нарабатывать. У меня иногда на тренировке не хватает времени. У нас сначала идёт раскатка. На первом льду раскатываемся 45 минут. Потом у нас идут тройные прыжки и катаем программы. И пока ты не выполнишь основную часть тренировки, не можешь приступать к четвертному. А ещё нельзя забывать про вращения и дорожки, ведь на соревнованиях важен каждый элемент. И если исполнишь все элементы на четвёртый уровень на скорости и надбавки +4, то можешь перекрыть даже этот четверной прыжок и получить больше, оставшись в плюсе.

Екатерина: Я так понимаю, ты исходишь из логики своего тренера, что сейчас лучше в любом случае катать чисто с тройными на плюсы и не гоняться за ультра-си, несмотря на то что последняя четырёхлетка у нас относительно ознаменовалась, кто больше прыгнет. Те же пять четверных у Трусовой на Олимпиаде и кто больше прыгнет — тот молодец. Сейчас, конечно, количество ультра-си резко уменьшилось относительно топов, кто пытается их прыгать. И то, кроме Аделии Петросян, особых успехов не было. И у Валиевой, и у Горбачёвой — падения, у Муравьёвой тоже на тройном акселе.

Андрей: А ты же пробовала делать тройной аксель?

Ксения: Да, как раз в юниорском сезоне-2019/2020 даже хотели уже в программу вставлять. Был готовый тройной аксель. Я помню, на чемпионате России мы от него отказались, потому что я плохо откатала короткую. Решили, что не надо рисковать и усугублять положение.

Андрей: Это обоюдное решение с тренером? Ты не споришь с ней?

Ксения: Нет. Я думаю, она плохого мне не посоветует.

Андрей: Ну, некоторые, например, слушают тренера, а потом идут и делают по-своему.

Ксения: Ну, потом так же и получается.

Екатерина: То есть ты плохо откатала короткую. Есть две логики. Идём ва-банк. Ты понимаешь, что готовила этот прыжок, у тебя есть шанс его выполнить, и при чистом исполнении больше шансов подняться выше и так далее. А вы всегда придерживаетесь того, что лучше чистый прокат с тройными, сделать максимум в этом наборе и получить своё без четверного.

Андрей: Почему всегда такой выбор?

Ксения: Потому что никогда не знаешь, как сложатся обстоятельства. Тройные — это уже наточенные элементы, которые прыгаешь пять лет. Их 100% можно собрать и сделать эту программу. А когда выходишь с прыжком ультра-си, плюс волнение и что-то не так делаешь по технике, не сможешь его уже вытащить, сделать хорошо, а дальше в процессе программы, бывает, расстраиваешься, надежду теряешь, и может всё пойти по наклонной.

Андрей: А тройной аксель прекратили тренировать из-за травм?

Ксения: После чемпионата России я не отобралась на юниорский чемпионат мира, пришла на тренировку на следующий день и сломала ногу. Пришла на ОФП, терять уже нечего. Просто тренировалась, на степах прыгала, нога соскочила, и всё. Сломала. Сначала думали, что ничего страшного. Домой пошла, потом решили сделать рентген — и на три недели в гипс.

Андрей: Что-то у тебя эти переломы никогда с первого раза не определяют. Что тогда, что в этом сезоне.

Екатерина: Но потенциально мы можем увидеть попытку четверного у тебя в этом сезоне или три с половиной?

Ксения: Три с половиной я сейчас не делаю, только над четверным работаю. Но у меня такая цель на сезон, что очень хочу показать четверной на соревнованиях. Надо войти в форму, пройдёт чемпионат России, отобраться в сборную, и потом уже можно пробовать четверной во второй половине сезона.

Андрей: А ты же ездила в Калифорнию к Арутюняну. Видела, как Нэйтан Чен тренируется, была в этой Мекке четверных прыжков.

Ксения: Ну, не прям его видела. Получается, может, я два дня видела, как Чен тренируется, потому что он тогда учился и был в другом городе. Он тренировался с Рафаэлем дистанционно. Арутюнян, да, хорошо знает, как прыгать четверные прыжки, и всё понятно объясняет.

Андрей: Ты с ним работала, обсуждала ультра-си?

Ксения: Да, мы там и начали с ним работу над тройным акселем и по ходу сезона-2019/2020 добили его. Арутюнян хорошо технику объясняет, какие ощущения должны быть до и во время прыжка. Тебе становится намного яснее, понятнее. А в те два дня, когда Чен приходил на тренировки, было очень интересно. Такая атмосфера и энергетика. У него такая свобода движения, он настолько пропускал их через себя, что со стороны это казалось очень легко и непринуждённо. Ты просто ездил с открытым ртом и смотрел на него. Это мои лучшие тренировки были с ним на одном льду.

Екатерина: А он что-нибудь тебе подсказывал, как-то подбадривал? Какой-то диалог у вас в тренировочном процессе был?

Ксения: Кто я такая, он вряд ли знал. У Арутюняна система такая, что ты приезжаешь к нему на сбор всегда. У него нет конкретной группы. Идёт сбор, и он делится своими знаниями. И вот Чен был, я просто была у Рафаэля на подкатке, и он на моём же примере объяснял Чену, что как должно делаться. Где-то хвалил, где неправильно — ему показывал и мне потом объяснял. Например, что здесь нужно дугу сделать покруче, тогда лучше пойдёт прыжок. Потом — как четверной делать, тройной аксель. В общем, вот так мы с Ченом работали: на моём примере объясняли ему.

Про постановку программ

Екатерина: Вопрос такой. У нас как-то в гостях был Петя Гуменник, который тоже работал с Арутюняном, и я так понимаю, что у него есть какой-то контакт через телефон, как ты говоришь, Чен работает по видео. В общем, есть у Пети опыт тоже работы по видео. Ты никогда не просила тренера, вот, допустим, пройдёт сейчас чемпионат России, давайте с Рафаэлем свяжемся, заплатим ему денежку за консультацию, пусть он поможет мне добить четверной тулуп, к примеру?

Ксения: У меня так было с Верой Анатольевной Арутюнян, когда мы только поставили программу, она уехала, и мы отрабатывали программу по видео. Я ставила телефон с ней на бортик и отрабатывала хореографию, а она смотрела и комментировала.

Андрей: Это ты о Шопене? А как вы ставили эту программу?

Ксения: Ставили в штатном режиме, она ставила мне программу. У Веры Анатольевны такой подход, что она отталкивается от музыки. Что музыка диктует, то она и ставит. У неё нет каких-то определённых, как знаете, в России принято — два элемента, вращение, каскад. У неё если музыка говорит, то это она и ставит. Как у меня в программе: сначала каскад, потом аксель, дорожка, вращение и только потом последний прыжок.

Екатерина: В конце самом.

Ксения: Да. Потому что музыка идёт так.

Андрей: А она под тебя это ставит? Шопен, «Колыбельная» Чайковского. Она понимает, что ты это так классно делаешь, или воплощает какую-то свою мечту, идеал, а ты соответствуешь образу той фигуристки, которая может выкатать это?

Ксения: Тут очень два близких понятия есть. Потому что у Веры Анатольевны есть и свой идеал, который она хочет поставить, и ей нужен человек, который сможет его воплотить. И плюс я достаточно хореографичная, могу это выкатать. Получается, совмещаются два понятия: и она хочет под эту музыку ставить, и я подхожу. В итоге воплощается такой образ.

О балансе четверных прыжков и компонентов

Андрей: Вы жертвуете результатом ради красоты и чистого проката, так?

Ксения: Да, так и есть.

Андрей: Но это не спорт, а ты же в спорте.

Ксения: Вера Анатольевна, когда ставила программу, сказала, что не надо гоняться за местами, ты должна выходить и показывать людям фигурное катание. Красоту, элегантность катания, женственность, потому что этого сейчас стало очень мало. Например, на тот же балет приходишь – ты же не видишь, как балерины мучатся, что-то там исполняют, применяют силу какую-то. Ты должен показывать мастерство катания, перетекающее из одного движения в другое, лаконичность. Должна быть конкретная программа, концепция, чтобы зритель понял, проникся, ощутил себя на спектакле и получил удовольствие от этого.

Андрей: А что тебе сказала Светлана Панова?

Ксения: Она с ней согласна, поддерживает. Однако про элементы тоже не надо забывать, это основная составляющая нашего вида спорта. Всё равно задача такая, чтобы совместить и техническую, и артистическую части.

Андрей: Но ты сама говоришь, чтобы сделать четверной тулуп… Вспомню пример 10-летней давности, который приводила Липницкая: заход, двойной, потом к тройному подошли. А Липницкая входила и первым же прыжком тройной делала. Но у вас не хватает времени. Потому что вы раскатываетесь 45 минут, вам нужно проделать все связки, вращения, дорожки, чтобы это выглядело идеально. И вам не хватает времени.

Ксения: Четверной нельзя делать большое количество повторений. Идёт травма. Четверной – очень большая нагрузка. Ты начинаешь его прыгать, и, если отпрыгала его дня четыре, у тебя может что-то начать болеть, что-то не так пойти. Очень большая нагрузка на организм. В день делаешь пять попыток – этого достаточно в моём возрасте.

Андрей: Самая взрослая фигуристка нынешнего сезона – 19 лет. Цирк! Надо оценивать свои возрастные особенности (смеётся). Ты сейчас серьёзно?

Ксения: Да. С годами прыгать становится тяжелее. Это каждодневный труд. А четверной – надо ещё больше на полу прыгать. На прошлой неделе я катала с грузами на ногах раскатку, 40 минут. Чтобы ноги были легче и прыгать было легче, они меньше забивались без грузов. Какую-то такую методику вырабатываем, чтобы и здоровью не приносить вред, и развиваться в плане выносливости, подойти к этому четверному в хороших ногах с хорошим телом.

Андрей: Ксюша, как ты думаешь, если девчонки вообще перестанут прыгать ультра-си, интерес к фигурному катанию упадёт?

Ксения: Я считаю, что ультра-си всё равно прыгать надо. Главное – прыгать не во вред себе. Не издеваться над своим организмом. Ты всё равно должен не останавливаться на достигнутом – выучил три-три и ладно. Потом тебе захочется чего-то нового, усложнить ещё что-то. Это процесс саморазвития, плюс проверить свои силы, что ещё ты можешь сделать. Исключать четверные не надо.

Андрей: А если бы у тебя была такая воля, ты бы убрала ультра-си из правил?

Ксения: Можно было бы попробовать, но такого не будет. Это спорт. У нас всё равно техническая составляющая идёт на первом месте, а потом вторая оценка. Как я и говорила, четверной тренировать надо. Просто не злоупотреблять этим. Чтобы дети могли продолжать долгую карьеру.

О выступлениях в шоу и музыке для выступлений

Екатерина: Ты проговорила всё это, и я вижу тебя в шоу. Там необязательно прыгать ультра-си. На каких новогодних ёлках мы тебя увидим?

Ксения: К сожалению, приглашений никаких не поступало, но шоу – моя мечта. С кем бы из друзей ни разговаривала, всегда говорю: как интересно покататься в шоу! Никогда не каталась в шоу, а очень интересно, как там ребята катаются, живут в этих шоу. Мне интересно себя испытать – например, какие-то сказки на льду. Роль тебе дадут, и ты, как в театре, будешь играть эту роль. Такое люблю. Перевоплощаться из одного образа в другой, эмоции выплёскивать, людям передавать.

Екатерина: Внимание! Илья Авербух, Татьяна Навка, Евгений Плющенко и другие постановщики! Сидит самородок, готовый для шоу любую вам роль скатать, – Ксения Синицына! Будьте добры, готова ко всем вашим предложениям. Р – реклама (смеётся).

Андрей: Бабу Ягу сыграла бы?

Ксения: Да вообще любого персонажа.

Екатерина: У Ильи Авербуха будет шоу «Корова на льду». Как тебе такая роль?

Ксения: Она уже занята.

Екатерина: Ты действующая спортсменка, а многие спортсмены сейчас катаются в шоу. Это не мешает спортивной карьере? Иногда создаётся впечатление, что мешает. Тебе бы это не помешало?

Ксения: Не знаю. Но, например, мы сейчас на Гран-при в Москве с Камилой Валиевой общались. Я её спрашивала про шоу, и она рассказывала: «Ксюш, знаешь, первые два года я вообще кайфовала – столько было всего нового, интересного. А сейчас понимаю, что соревнования – неотъемлемая часть фигурного катания, которой в шоу не хватает. Я выхожу, и…» Она мне так объяснила, что есть какая-то эмоция, которая в шоу не выражается. Драйв, адреналин, позитивные эмоции, победа – это то, чего в шоу не будет. Но как артистку себя в шоу показать – это да, это интересно. А соревнования – неотъемлемая часть спорта. Я не была в шоу, не знаю, но вот так с Камилой порассуждали.

Андрей: С девчонками-конкурентками хорошо общаешься?

Ксения: Да, хорошо общаемся. Сейчас нет особой борьбы, мы на одной волне, всё хорошо у нас в раздевалке. На позитиве, на чилле.

Андрей: Если говорить о музыке, есть классическая бальная программа, а есть латинская. Ты какую бы выбрала?

Ксения: Конечно, латинскую.

Екатерина: Это по произвольной этого сезона понятно.

Андрей: А до этого были Чайковский и Шопен. И, между прочим, в индийской программе очень красивая медленная часть в середине идёт. В начале идёт динамичная Индия, а потом тема даже не совсем индийская-то, из фильма, по-моему, да?

Ксения: Я уже, честно, не помню. У меня средняя часть была барабаны, шла дорожка, а потом началась мелодичная часть.

Андрей: То есть всё-таки латина?

Ксения: Да, она более зажигательная, подзадоривает.

Андрей: А есть музыка, под которую ты мечтаешь скатать программу?

Ксения: Ну, у меня есть некоторые задумки.

Екатерина: А ты тренеру вообще рассказываешь о них?

Андрей: Или Вере Анатольевне Арутюнян?

Ксения: Веру Анатольевну сложно переубедить (смеётся). Но в произвольной можно что-то интересное придумать.

Екатерина: Тренер тебя поддерживает в этих идеях?

Ксения: Да.

Андрей: Сальса — твоя?

Ксения: Да. Когда Вера Анатольевна поставила мне короткую, я тренерам сразу сказала, что хочу произвольную зажигательную, чтобы я могла в полной красе оторваться. Стали искать музыку, предлагать разные варианты, остановились на этой музыке.

Андрей: Насколько ты была включена в процесс постановки? Эти движения же должны быть твои…

Ксения: Да. Получается, в 18-м году я уже катала латину, когда была маленькая. В стиле уже есть эти движения, поэтому было попроще, но при этом мы всё равно с Марией очень много и на полу, и на льду отрабатывали перед зеркалом, чтобы руки были чёткие, в латине кисть, рука — это всё четко должно быть, никаких плавных движений. На контрасте с короткой это тяжело давалось.

Андрей: А вот ты так делаешь, что мне кажется, будто тебе так всё легко даётся.

Ксения: Нет, всё наработанное. Это труд. Ничего само по себе не приходит.

О правилах фигурного катания

Екатерина: Есть у нас вопрос ещё с прошлого выпуска. Тебе как действующей спортсменке хотим задать. Тебе лично тренер на соревнованиях может что-то крикнуть, типа «Каскад не забудь!»?

Андрей: Да, подсказать или поменять программу, потому что ты начала уже переделывать, например, первый каскад не получился и надо переносить, и дальше всё поплыло.

Ксения: Нет, мне она ничего не кричит. Во-первых, у тебя самого в голове это всё перестраивается уже, потому что ты знаешь правила фигурного катания.

Екатерина: Если ты знаешь правила фигурного катания…

Ксения: Ну всё равно, я же учусь (улыбается).

Андрей: То есть ты сама перестраиваешься?

Ксения: Иногда ты прокатываешь программы на тренировке, у тебя тоже что-то не получается, но ты дальше докатываешь и уже делаешь другой каскад. Как вариант наработки. Если что-то пойдёт не так, ты уже знаешь, что делать тебе вместо этого каскада. Или иногда катаешь программу и делаешь и там каскад, и тут каскад, чтобы, если что, ты могла сделать каскад в другом месте.

Екатерина: А если тренер в порыве эмоций что-то крикнет, тебя это собьёт?

Ксения: Она мне говорит, что очень переживает, что готова просто уйти оттуда, чтобы только не смотреть. Она очень переживает, ей вообще не до разговоров, не может ни слова сказать, вот только в конце. Ну, наверное, в мыслях что-то думает, но так никогда ничего не говорила. Не хлопала — быстрее, быстрее, быстрее. Такого никогда не было у меня.

Андрей: Ты следишь за международным сезоном?

Ксения: Да.

Андрей: За какими видами?

Ксения: В основном за мальчиками-одиночниками. У них прям там борьба идёт.

Андрей: За кого болеешь?

Ксения: У нас просто в группе девочка за Францию катается. Она болеет за Адама Сяо Хим Фа, про него рассказывает.

Андрей: И что она про него рассказывает?

Ксения: Просто, как тренируется. Не буду выдавать секрет.

Андрей: А Малинин?

Ксения: Тоже. Я не обесцениваю ничей труд. Все парни молодцы. Даже не знаю, за кого болеть, честно. Но у каждого есть свои плюсы и минусы.

Андрей: Есть Малинин, Уно, Кагияма, Сяо Хим Фа, Эймоз.

Екатерина: Как тебе программы Кевина в этом сезоне?

Ксения: Не следила. Среди любимчиков Адам. Смотрела все программы Малинина. У Сёмы Уно тоже смотрела.

Андрей: А за женским одиночным не следишь?

Ксения: Нет.

Андрей: Там Каори Сакамото катается. Ты, кстати, на каком-то турнире с ней выступала.

Ксения: Вот про Каори я и говорила, что она в короткой плохо выступила, а в произвольной хорошо, поэтому меня и обыграла.

Андрей: Есть ещё бельгийки — одна старенькая, другая — новенькая.

Ксения: Ну вот за Луной (Хендрикс.— Прим. «Чемпионата») если только. Но в основном за её платьями. Интересно, какое платье у неё будет следующее.

Екатерина: Есть у нас традиционный вопрос: какие программы из прошлого ты посоветовала бы посмотреть?

Ксения: Нэйтан Чен, конечно же. Произвольная и короткая на Олимпиаде. Эти прокаты я готова пересматривать, мотивироваться, вдохновляться ими. Из танцев, наверное, Мэдисон Чок и Эван Бэйтс. У них неординарное катание. В целом их люблю, мне нравилась их программа прошлого сезона, которая про инопланетян.